Первый год прошел как в тумане. Довольно долго я не осознавала реальности произошедшего. Не верила, что его больше нет. Вскакивала среди ночи после очередного тяжелого сна и хваталась за телефон. Думала, что сейчас позвоню ему, и он ответит голосом, чуть замедленным спросонья.

Позже я решила, что, если не могу вернуть Сэма, то могу сделать что-то, чтобы как можно меньше женихов погибло от рук пьяниц, севших за руль. Так я стала курсантом Полицейской академии Полицейского Департамента Нью-Йорка.

Каждый год в этот день я оставляю работу, отключаю телефон, наряжаюсь для Сэма так, как наряжалась раньше, беру цветы, которые он всегда дарил мне, и навещаю его. Я рассказываю ему о своих успехах на работе и неудачах с парнями. Рассказываю о том, как дела у моих родителей. А после еду домой, к Патрику, где он уже ждет меня с чем-нибудь дико вкусным и вредным, готовый целый день слушать мое нытье и утешать меня. Один день в году я позволяю своей боли полностью поглотить меня, упиваюсь этой болью и вином, что покупает Патрик. В моей новой жизни никто, кроме него, не знает о Сэме.

Сегодня юбилей, это случилось пять лет назад. Пять лет назад человек, не способный побороть свое желание выпить, разрушил мою жизнь. Лишил меня возможности любить, быть любимой, наслаждаться любимым человеком и хранить нашу с ним семью. Всех парней я неизбежно сравниваю с Сэмом, и все они неизбежно недостойны его.

Рассказав ему о Бо, долго смотрю на имя, высеченное на сером камне.

– Мне очень плохо без тебя. Я так скучаю. Знаешь, временами я жалею о том, что не поехала тогда с тобой. А временами – о том, что не послушала тебя, нужно было забеременеть. Сейчас у меня был бы уже четырехлетний малыш, похожий на тебя. Мне осталось бы от тебя хоть что-то, кроме боли и пустоты в душе.

По моим щекам ручьем текут слезы, но сегодня я даже не пытаюсь с ними бороться.

– На прошлой неделе мы задержали десятерых пьяных водителей, представляешь. Десятерых. Каждый раз, когда я смотрю на них, думаю о том, что, возможно, я кого-то спасла. Спасла чью-то семью от горя, которое этот урод мог принести, врезавшись в кого-нибудь или сбив. Конечно, аварий по вине этих пьяниц случается гораздо больше. Я понимаю, что не могу поймать всех. Но я стараюсь. Может, тебе это покажется глупым. Но на данный момент я все еще не знаю, для чего мне жить. Поэтому целиком отдаю себя работе. У меня есть радости, конечно. А иногда мне даже удается не думать о тебе. Ненадолго. Когда что-то происходит, я сразу думаю – а что сказал бы на это Сэм? Какой совет он дал бы мне?

Замолкаю и вспоминаю его лицо. Вспоминаю, как он дарил мне подарки, как мы мечтали о нашем будущем. Всю мою душу застилает тоска. Бесконечная, тягучая, вязкая и непроглядная.

Внезапно позади меня раздается мягкий женский голос:

– Салли? Салли, это ты?

Оборачиваюсь, уже зная, кто это. Мать Сэма. Я не видела ее с тех пор, как поступила на обучение в Академию. Она осудила мой выбор. А я все равно не могла с ней больше общаться, потому что она говорила лишь о Сэме, о своей боли, для меня это было слишком тяжело. Так мы и прервали общение.

Поступив в Полицейскую Академию, я полностью переписала свою жизнь. Прервала все контакты с теми, с кем раньше общалась. Кроме своих родителей. Купила квартиру в доме, где сейчас живу, начала работу в полиции, завела новые знакомства. Никто из прошлой жизни не знает, где я и чем занимаюсь. А в новой жизни никто, кроме Патрика, не знает, что было со мной раньше. Как говорится – жизнь разделилась на «до» и «после». Моя жизнь и я сама.

Поднимаюсь на ноги и пытаюсь улыбнуться так и не состоявшейся свекрови.

– Здравствуйте, миссис Ньюборн.

– Салли, это правда ты. Мы так давно не виделись. Каждый год я приезжаю к Сэмми, и каждый год вижу отъезжающую машину. Я подозревала, что это ты. В этот раз решила приехать пораньше, чтобы застать тебя.

Я не знаю, что ей сказать.

– Дорогая, мне очень приятно, что ты его не забыла.

Чувствую, как связки деревенеют, хриплым голосом произношу:

– Разве его можно забыть?

Она начинает плакать и бросается мне на шею. Мы стоим, обнявшись, и рыдаем. Проходит не меньше пятнадцати минут, прежде чем мы успокаиваемся. Вдруг она предлагает:

– Давай посидим где-нибудь, поболтаем? Расскажешь мне, как живешь. Мне не хватало тебя.

Нехотя соглашаюсь. Мне не хочется ее обижать, но и разговаривать не хочется. Я с нетерпением жду, когда уже можно будет реветь у Патрика на диване в обнимку с Булкой и Севеном.

***

Спустя полчаса мы с матерью Сэма сидим в кафе и ждем кофе. Она постарела. Сильно сдала за то время, что мы не виделись. Неудивительно, она потеряла любимого сына. У Сэма есть еще старшая сестра, ей сейчас где-то около сорока лет, но она живет в Чикаго и неохотно общается с родителями. У них был какой-то конфликт в молодости, о котором никто так и не захотел рассказать. Я видела его сестру несколько раз. Пару раз мы гостили у нее в Чикаго. А еще встречались на похоронах.