— Всё хорошо. У Мэта родилась племянница здоровая и румяная. — я улыбнулась.

— Он такими глазами на тебя смотрел, когда ты поддержала его. Это был просто удар в сердце. — Зак подмигнул мне.

— Мне хотелось быть с ним рядом.

— Я знаю.

Я пошла заваривать кофе, толкнув Зака в бок. С этим парнем было так легко и просто. Он был идеальным другом. Иметь такого человека — это значит быть защищенным со всех сторон. Он — моя опора.

Его появление на кухне я почувствовала спинным мозгом. Я ещё не слышала голоса солиста, но мне уже не хватало кислорода. Все моё тело реагировало на Мэта, подстраиваясь под него.

— Доброе утро. Где все? — я обернулась посмотреть на Мэта. Он был одет в одни джинсовые шорты и потирал свои шесть кубиков пресса. — Я такой голодный.

— Все ещё спят. Тебя можно поздравить? Теперь наконец-то появилась девушка, которая будет вить из тебя веревки. — Зак смеялся, а Мэт пихнул его в плечо.

— Она ангел. — фронтмен сиял.

— О! Это уже началось.

— Иди ты!

Вся группа собралась в 8 часам за столом. Марья Васильевна разносила еду, ставя каждому по тарелке.

— Мэт, братишка, ты выглядишь хорошо, бодро. — Мэт нахмурился.

— Я выспался. — буркнул солист.

— Ну да, ну да, выспался, на полу. — Олс хохотал, пока не получил подзатыльник от Зака. Я засмеялась, за что получила сексуальную ухмылку Олса. — Смотрю, принцесса тоже выспалась. — я кинула в гитариста салфеткой, которая уже лежала у меня на коленях. — Знаете, вообще-то я тут самый старший, но обижаете меня вы.

Завтрак прошел в напряжение. Я постоянно ловила взгляды Мэта. Его сапфиры были насыщенного цвета. Я успела заметить, когда Мэт в хорошем настроении его глаза сияют, как драгоценные камни, а когда он холоден и отстранен, белая пелена покрывает блеск, превращая всю это красоту в лед.

Я первая встала из-за стола и направилась на улицу. Осенняя прохлада уже начинала накрывать Питер. С каждым днем ощущение сентября было отчётливее. Листья уже начали опадать с деревьев в единичных случаях, чаще же — они превращались в пестрые мазки на ветках. Я присела на декоративный камень, который располагался на заднем дворе и наблюдала, как стаи птиц постепенно начинают перелёт на юг, пока не почувствовала, как чьи-то руки легли мне на плечи. Я так задумалась о прекрасном, что не заметила его прихода. Повернув голову на верх, мои глаза встретились с его, в которых можно утонуть, потеряться.

— Ты почему убежала? — я пожала плечами.

— Мне хотелось побыть одной.

— То есть я помешал?

— Нет. — Мэт улыбнулся и протянул мне стаканчик с кофе.

— Ты даже кофе не выпила.

— Очень мило с твоей стороны. — я протянула уже замерзшие руки к горячему напитку.

— Мило моё второе имя. — Мэт подмигнул мне и стал стягивать толстовку с себя. — Вот, надень. Тебе нужно беречь голос. У нас много работы. Нельзя болеть. — я протянула руку за серой толстовкой, предвкушая, как смогу чувствовать запах его тела.

— А как же ты?

— У меня теплый джемпер.

— Иногда из доброго парня ты превращаешься в профессионала, и тогда я не знаю как вести себя с тобой. — Мэт улыбнулся и погладил меня по голове.

— Мне нравится, когда ты такая, какая есть.

— Это какая же?

— Настоящая. — солист стал наклоняться к моему лицу. Это было слишком медленно для меня. Я очень долго этого ждала. Потянув руки к его шее, я стала приближать свои губы, навстречу ему. Но, как говорится, не суждено — не стоит и начинать.

— Эй! Не здесь! Я вообще-то тут птичек кормлю.

— Зак, уйди отсюда. — Мэт не отрывал взгляда от моих губ.

— Нет, брат, прости. Но единственное время, в которое свободна звукозаписывающая студия сегодня — это десять утра или только через месяц. Если мы не хотим терять время, вы оставите свои прелюдии до вечера. — я первой опомнилась и убрала руки с шеи солиста. Протянув ему толстовку, я встала с камня и направилась в спальню переодеваться — расстроенная и неудовлетворенная.

Запись трех песен длилась 6 часов. У нас с Мэтом ничего не получалось. Мы не попадали в ноты, поздно или рано вступали. Сначала они долго записывали музыку к каждой композиции, пока я заливала в свой организм огромное количество кофеина. Но когда пришло время петь, я постоянно отвлекалась на губы, голос, глаза, жесты Мэта. Наблюдать за ним в процессе работы также завораживающе и возбуждающе, как и тогда, когда он спит.

В 16:00 мы вышли из студии, уставшие и измученные. Мне было так стыдно, что я ни с кем не общалась и вообще не поднимала глаза от носков своих туфель. Сев у окна, я откинулась на подголовник и закрыла глаза. Рядом со мной кто-то присел, но у меня не было сил смотреть на этого человека, тем более, я была уверена, что это Зак. Но мою уверенность быстро развеяли, когда переплели мои пальцы со своими. Я открыла глаза и увидела теплую улыбку Мэта. Он аккуратно поднес наши руки к своим губам и легонько коснулся моей костяшки среднего пальца, затем откинулся на сидение и закрыл глаза, не выпуская моих пальцев. Я старалась скрыть дрожь в своих конечностях, но успехов в этом деле не достигла. Руки дрожали, ладони потели, выдавая всё моё состояние. Постаравшись успокоиться, я закрыла глаза и размеренно задышала.