Хюгге – изобретенный датчанами способ справляться с долгими темными зимними вечерами за счет создания уютной атмосферы и наслаждения жизнью в кругу семьи и друзей. Частый атрибут такой атмосферы – горящие свечи.

Школьный лес – выделенный местной школе или детскому саду для использования в игровых и образовательных целях участок леса, находящийся в частном владении. Как правило, в таких местах допускается деятельность, выходящая за рамки allemansr"atten, например прокладывание намеченных троп или строительство навесов.

– Не хочу идти гулять.

Моя четырехлетняя дочь Нора стоит в прихожей, надув губы и скрестив руки на груди в знак протеста.

К ней присоединяется семилетняя сестра Майя:

– Мам, а мы точно должны туда идти?

Они смотрят на меня так, словно я попросила их навести порядок в своих комнатах или, что еще хуже, поставила перед ними тарелку маринованной брюссельской капусты.

– Я бы лучше посмотрела мультики.

– Но сегодня выпал снег. СНЕГ! Хотите, слепим снеговика? – напеваю я на манер Анны из «Холодного сердца» в надежде, что любовь девочек ко всему связанному с этим мультфильмом поможет мне их переубедить. Я же знаю: стоит нам выйти из дома, как они начнут кувыркаться в снегу, напрочь позабыв о телевизоре и планшете. Самое сложное – вытащить их на улицу.

– Там холодно! – стонет Майя. – Почему мы постоянно должны ходить гулять?

Я уже открываю рот, чтобы пуститься в воспоминания о своем детстве, о том, как мы придумывали себе развлечения, когда телевизор транслировал всего два канала (оба без мультфильмов, за исключением субботнего утра), когда компьютерные игры нужно было загружать с пленочной кассеты, а в школу мы ходили пешком за восемь километров по колено в снегу и в обе стороны – в гору. Но вместо этого с губ сами собой слетают слова моей первой учительницы:

– Не бывает плохой погоды – бывает плохая одежда! – бодро восклицаю я, слегка переигрывая в попытке скрыть нарастающее раздражение.

Дети смотрят на меня, как на чудачку.

– Я не хочу это носить! – вдруг заявляет Нора, падает на пол и, извиваясь, пытается сбросить свои новые утепленные штаны.

Глубоко дышу. Считаю до десяти.

– Давайте выйдем на пятнадцать минут и проверим, хорошо ли на улице. А потом решим, поиграть или вернуться домой.

С таким условием мы наконец выходим за дверь в холодное февральское утро. Я вспотела, пока натягивала флисовую кофту, комбинезон, ботинки, зимнюю куртку, шапку, шарф и варежки на брыкающегося ребенка, и устала от утомительных уговоров. А в голове крутился вопрос: что случилось с современными детьми и почему они не хотят играть на улице?

Мы едем в местный парк небольшого городка на Среднем Западе США, который я теперь называю своим домом. Воздух дурманит своей свежестью, ярко-голубое небо слепит глаза. По дороге мы замечаем парочку белок, гоняющихся друг за дружкой по деревьям. А кроме них – ни души. На дорогах нет машин, нигде не видно детей, вокруг ни звука. Город словно вымер. Накануне вечером синоптики прогнозировали от двух до семи сантиметров снега. В ожидании снежно-ледяного плена люди поспешили с работы домой, чтобы заправить генераторы и закупить в магазине все необходимое. Поздним вечером хлебный и молочный отделы в Wal-Mart напоминали московский магазин в эпоху дефицита. Местные школы перенесли начало уроков на два часа вперед, а большую часть внешкольных занятий заранее отменили. С наступлением утра в школу и вовсе разрешили не приходить – объявили «снежный день», и муниципальные власти тоже взяли вынужденный выходной.

Куда ни глянь, везде, даже на небольшой горке в местном парке, девственно чистый, нетронутый снег. Майя и Нора сначала слишком увлечены игрой и не замечают царящей вокруг тишины. Девочки прокладывают тропы по белому ковру и делают снежных ангелов, смеясь и болтая без умолку. И тут Майя, давно забыв о своем представлении в прихожей и громких протестах, оглядывается вокруг и понимает: что-то не так.

– Мама, а где другие дети? – спрашивает она. – Почему они не в парке?

Ее вопрос переносит меня в другое место и время. Я родилась и выросла в Швеции, в городке, расположенном примерно на одной широте с заливом Аляска. Большую часть свободного времени мы с друзьями проводили на улице, копаясь в песке, лазая по деревьям, собирая слизней, ставя себе синяки на ногах и гоняя на велосипедах по окрестным улицам. Зимой мы катались на лыжах и коньках, спускались на санках с крутых горок, едва успевая уворачиваться от деревьев, ели снег на тех же горках, строили крепости сомнительной прочности и время от времени развлекали себя тем, что бросали снег в лицо ничего не подозревающим друзьям (такое развлечение у нас называли словом mula).

В детском саду мы часами играли на улице и в дождь, и в солнце, а в начальной школе перемены разрешалось проводить в помещении лишь в случае реальной угрозы удара молнией. Мы знали, что ныть и жаловаться бесполезно, поэтому одевались по погоде и стойко терпели все сюрпризы природы. По дороге к небольшой роще, начинавшейся за школьным двором, мы быстро переставали обращать внимание на погодные капризы, и палки превращались в лошадей, деревья становились замками, а мы с головой погружались в выдуманную игру.

В то время только начали появляться первые исследования на тему положительного влияния природы на здоровье и самочувствие детей (и взрослых, раз уж на то пошло), но окружавшие нас взрослые интуитивно знали, что прогулки по лесу пойдут нам во благо. Если бы их спросили, почему они заставляют нас каждый день играть на улице, их ответ был бы так же прост, как и очевиден: «Потому что свежий воздух полезен».

Ориентированная на гармоничное сосуществование с природой культура Скандинавии со своей центральной концепцией friluftsliv (что можно перевести как «жизнь под открытым небом») – это не просто сумма всей деятельности на свежем воздухе. Это образ жизни, который по-прежнему считается ключом к воспитанию здоровых, всесторонне развитых и экологически сознательных детей. Польза от общения с природой подтверждается все новыми исследованиями, и все больше скандинавских школ и детских садов акцентирует внимание на пребывании детей на свежем воздухе. Например, в шведских школах подвижные перемены, большая часть которых проводится на улице, уже занимают примерно 20 процентов учебного дня. Часто на улице проводятся и уроки. Родители, которые сами любят отдыхать на природе, все чаще отдают детей в так называемые лесные сады-школы, где ребята, независимо от поры года, большую часть времени находятся вне помещения.