– Может быть, не надо было отбривать, – заметил Эди, внутренне улыбнувшись тому, что позаимствовал термин из словаря Елены, – а вдруг смогли бы что-нибудь узнать о его планах? Его планы – это планы стоящих за ним людей.

– Это Андрея Ефимовича, что ли?

– Его тоже, – пояснил Эди.

– Но сказано было, чтобы я ни с кем не общалась, – удивилась Елена.

– Молчаливым таксистом? – иронично спросил Эди.

– Эди, я кажусь такой глупышкой? – усмехнулась она, легко толкнувшись в него плечом.

– Ну что вы… – начал было Эди.

– Вот и я о том же. Он не простой таксист. Он человек, который вместе с вами отвез меня в секретный центр, а потом забрал оттуда. Так что с ним все ясно – Володя ваш коллега, только прикидывается таксистом.

– Молодец, Елена Александровна, вы быстро учитесь и вообще сейчас были очень убедительны, – прошептал ей на ухо Эди.

– Я стараюсь, я хочу научиться, чтобы, как это говорила моя наставница, срывать замыслы нашего противника, – неожиданно посерьезневшим голосом промолвила она. Затем, после короткой паузы, продолжила: – Теперь лучше понимаю, отчего папа не рассказывал нам с мамой о своей тайной работе.

– Вы правы, тайная работа требует выдержки и умения хранить как свои, так и чужие секреты, – согласился с нею Эди, представив на миг, каким страшным моральным и психологическим ударом явилась бы для Елены правда об отце-предателе и убийце ее матери.

– Мне многое стало понятным в поступках некоторых людей, которые окружают меня.

– И действительный интерес Сафинского к себе? – спросил Эди, прогнав мысль об Иуде.

– Да. И то, почему вы оберегали меня от него.

– Но не станете же другим говорить о своих догадках?

– Нет, просто буду знать и учитывать, если придется когда-нибудь встретиться.

– Разумно, тем более встречи могут быть и не только с ним.

– Думаю, в первую очередь с Андреем Ефимовичем, этим лысым и жирным хитрецом, – хихикнула Елена.

– Хорошо подмечено, – улыбнулся Эди. – Что еще могли бы о нем сказать?

– Если бы не знала о вашем интересе к нему и портфеле, который лежит в шкафчике на балконе, то решила бы, что он просто добродушный толстячок. Но, зная об этом, могу сказать, что Андрей Ефимович является опасным человеком.

– Вы правы, он с вашей помощью будет пытаться решать некоторые свои задачки, но об этом поговорим позже.

– Почему не сейчас, пока идем к дому.

– Лучше за чашкой чая, разговор-то будет длинный. К тому же мне надо позвонить товарищу и сообщить, что я вернулся.

– Он знает, что вы у меня?

– Нет, но надо сказать, чтобы не волновался.

– Собираетесь переехать в гостиницу?

– Да, завтра, если не будете возражать, поедем вместе.

– Жаль, я надеялась, что ваша новая легенда как-то связана с проживанием у меня, – вопросительно промолвила Елена.

– О-о, слышу профессионала, – заметил Эди.

– В какую? – спросила она, не обратив внимания на его слова. По всему было заметно, что эта новость ее расстроила.

– Еще не знаю, новый знакомый таксист занят решением этого вопроса. Он завтра к двенадцати подъедет и скажет.

– Среди студентов это называется – развести лоха, – съязвила Елена.

– В данном случае вы ошиблись, я говорю сущую правду.

– И я должна в это поверить, – легко дернув его за локоть, прошептала Елена.

– Завтра сами убедитесь.

– Хорошо, но только я у этого таксиста напрямую спрошу, в каком он звании.

– Вот этого делать нельзя, – серьезным голосом заметил Эди. – Можете все испортить. И вообще прошу иметь в виду, что все новые знания о тайной работе вам даются для того, чтобы вы могли использовать их при выполнении конкретных заданий. Проявлять эти знания вовне – непрофессионально и может привести к расшифровке. У Володи же не стали спрашивать ни о его звании, ни о том, где он работает, но для себя сделали правильные выводы. Вот это профессионально.

– Эди, с вами надо ухо востро держать, ничего не прощаете, – как-то растерянно заметила Елена.

– Леночка, я пытаюсь кое-чему научить вас, – сказал Эди и, наклонившись к ней, поцеловал в губы.

– Это был самый прекрасный поступок с вашей стороны за все время прогулки, – прошептала она.

– Учусь слышать голос сердца, – улыбнулся ей в ответ Эди.

– Вы просто молодец, сначала бросаете в холод, а потом отогреваете, так можно меня в булат превратить. Не хотелось бы, я все-таки женщина.