Мара знала, что физическая сила была не единственной, которой владели люди. По словам ее мужа, в Святилище действовало только чистое волшебство.

Она не любила Феринита, зато могла воззвать к другой магии. Например, к доброте.

— Брось перчатку, — попросила Мара боровшегося воина, присев перед ним. — Тебя отпустят, и вместе мы попробуем еще раз.

Феринит снова хрипло вскрикнул сквозь стиснутые зубы. Руки утягивали его вглубь. Над землей остались лишь его плечи и перчатка, которую он цепко держал возле шеи.

— Я не могу ее отпустить, — покачал головой Феринит. — Ты заберешь ее и бросишь меня на смерть.

— Нет, — пообещала Мара. — Клянусь, мы тебя не оставим.

Под натиском каменного стража Стракс неуклонно отъезжал назад, подошвами оставляя в земле борозды.

— Мара! — рявкнул он. — Отойди от него!

Потому что статуя уже нависла над ними. Мара не сдвинулась с места и поймала дикий взгляд Феринита.

— Поверь, я не предам тебя. Мне не нужно золото. Соледжиус бросил мою семью за решетку. Я всего лишь хочу освободить родных. Не знаю, зачем ты участвуешь в турнире — ради богатства, славы, или Соледжиус угрожал дорогим тебе людям. Но что бы ты ни искал, мы поможем тебе. Только сначала ты должен довериться нам. Клянусь, мы тебя не предадим.

Все вокруг замерло. Сосредоточившись на Ферините, Мара не сразу поняла, что руки больше не тянули его.

— Они остановились! — в неверии воскликнул Стракс. Костлявые пальцы просто держали Феринита, и стражи застыли по бокам от него.

Доброта сотворила чудо? Неужели?

— Видишь? — нервно рассмеявшись, Мара протянула руку, чтобы покрепче ухватить Феринита и вытащить из земли. — Мы тебе поможем.

— Нет, — покачал он головой. — Вы украдете… — вырвавшийся из его горла вопль пресек остальные слова.

Мара тоже закричала, наблюдая, как руки утягивали воина глубже. Стракс стальной рукой ухватил ее за талию и оттащил, отбивавшуюся, но понимавшую, что Феринита не спасти. Над землей осталась только голова, шея и рука, державшая перчатку, которую страж выхватил из его пальцев. В то же время он рубанул мечом по шее Феринита так, чтобы отлетела голова.

Тело воина скрылось в могиле. Силясь дышать, Мара смотрела на место его исчезновения, но не стала оборачиваться на гору черепов, где, конечно же, появился еще один. Стракс крепко обнял Мару сильными руками и развернул. Когда он большими ладонями обхватил ее лицо, у него дрожали пальцы. Стракс заглянул ей в глаза, словно хотел убедиться, что она была цела и невредима.

Они обратили внимание на движение поблизости. Каменный страж унес перчатку и, вернув ее на алтарь, вместе с братом начал медленный ход к своему месту у края круга.

— Пусть ненадолго, но они остановились, — судорожно прошептала Мара.

— Да, — грубо бросил Стракс. — Ненадолго.

— Раз уж мы в Святилище, должны тоже попробовать, — пока она не растеряла свою храбрость.

— Мара, позволь мне взять перчатку самому. Если истинная магия останавливает статуи, моей любви к тебе хватит, чтобы пройти испытание, — Стракс так крепко поджал губы, что они побелели.

— Я верю тебе, но не пущу одного, — твердо отказала Мара. — Мы попробуем вместе.

— Тогда я тебя понесу, — стиснув зубы, Стракс соприкоснулся с ней лбами. От страданий его голос осип. — Когда заберешь перчатку с алтаря, руки меня схватят. Но я достаточно силен, чтобы вырваться и донести тебя до стены Святилища. Как тебе хватило сил удержать меня на утесе.

— Если ты не сможешь вырваться, я брошу перчатку, и мы попробуем в другой день, — Мара ненавидела его план, но знала, что ее упрямый муж не согласится на меньшее.

Кивнув, Стракс поцеловал ее с убийственным отчаянием и подхватил на руки. Он прижал ее к своей груди и шагнул к алтарю.

Когда Стракс сказал, что перчатка выкована из сердец богов, Мара представляла изящную деталь брони, возможно, золотую и инкрустированную драгоценными камнями. Но оружие на обсидиановом алтаре напоминало огромную кожаную перчатку, больше подходившую кузнецу, чем воину.

Тем не менее, она даровала достаточно мощи, чтобы расколоть мир…или остановить волшебника-тирана.

Стракс встал перед алтарем, и Мара не смогла отвести глаз от перчатки.

— Мне сразу надеть ее? — у нее болезненно мчался пульс, и муж так крепко прижимал ее к себе, что она чувствовала стук сердца в его мускулистой груди.

— Неважно, даже если наденешь, — Стракс говорил хрипло, словно проталкивал слова через ком в горле. — В Святилище ее магия не действует.

Здесь правило только чистое волшебство.

Например, доброта и любовь. Мара молилась, чтобы их хватило. Оставаясь в руках Стракса, она потянулась и схватила перчатку.