Стракса затошнило, как тогда на судне, грозившемся в любую секунду перевернуться и утянуть за собой на дно. Почти сразу же он нашел источник магии — руны, высеченные на камне и слабо мерцавшие. Для каждого путника заклинание порождало персональную иллюзию. Например, детский плач. Или крики родных.

Быстро стерев руны, Стракс поискал следы Мары. Она поехала не на север. По тропе не прошло ни одной лошади.

Он бросился к восточной дороге. Там были отпечатки подошв…и не только Мариных. Ей устроили засаду трое мужчин. Она боролась — в зарослях травы Стракс нашел ее окровавленный меч — но проиграла и была уведена на восток.

На нее напали. Похитили.

И Стракса не было рядом, чтобы помочь.

Клятва на крови требовала, чтобы он ничего не предпринимал. Однако Стракс без малейших раздумий запрыгнул в седло и поскакал на восток.

Он уже потерял брата. И не собирался терять еще и Мару. 

***

Стракс не сходил с тропы до самого Винтермера, но на оживленных улицах потерял след. К счастью, в любом городе были глаза, не пропускавшие ни единого происшествия. Усложняло задачу то, что люди не всегда с готовностью открывали рты.

Стракс уже бывал в королевствах вроде Винтермера. В поселениях, жители которых смотрели на варваров настороженно и испуганно. Не только из-за мускулов или мечей, но и потому, что здесь из людей вытравливали и выбивали смелость. Таким был и Аремонд, родной город Мары, где начался турнир. Несмотря на то, что монеты развязывали языки эффективнее угроз, Стракс в случае необходимости был готов воспользоваться обоими методами.

К счастью, ему не пришлось. К концу дня он разузнал об аукционном доме, куда, по слухам, увезли чужестранную дворянку. Последней золотой монетой Стракс подкупил капитана охраны аукционного дома, якобы желая рассмотреть товары, прежде чем делать ставки. Переговоры прошли гладко, значит, капитан привык к взяткам подобного рода. И впрямь, едва они зашли в зал, как он с хитрой улыбкой предложил Страксу за еще одну монету сделать с пленниками нечто большее, чем просто рассмотреть их.

Вопреки обжигающей ярости Стракс не доставал меч. С громыхавшим сердцем он шел вдоль решеток, пока не поравнялся с последней. Там на него нахлынуло облегчение. Мара. Свернувшаяся в клубочек у дальней стены и укрытая лишь своими длинными волосами. Даже со спины Стракс моментально узнал ее. От сильнейших эмоций у него перехватило горло. Он кивком сообщил капитану, что нашел женщину, которую хотел изучить поближе.

— Открывай глаза и поднимайся, девка! — за приказом капитана последовал лязг медной дубинки по металлическим прутьям. — Покупатель пришел полюбоваться тобой.

— Тогда он может полюбоваться моей задницей, потому что я не намерена позировать двуногой свинье, — ответила Мара мелодичным голосом с акцентом, характерным для областей к югу от Иллвинда, и не соизволила пошевелиться.

— Она считает себя выше послушания, поэтому у нее на шее воротник Тадуса, — заявил капитан, прежде чем повысить голос. — Девка! Вставай, иначе я выплесну на тебя ведро мочи.

Вряд ли у него был шанс запугать женщину вроде Мары. За месяцы Великого турнира она справлялась и не с такими испытаниями. Мара ныряла в озеро гнилостной слизи троллей. Перебиралась через разлагавшийся труп дракона. Проглотила личинку огненного червя. За все это время она вынесла унижений больше, чем способно вместить ведро.

Но Мара терпела. Боролась. Побеждала. Даже сейчас она наверняка планировала побег.

Стракс не сомневался, что Мара преуспеет. Но был готов ускорить процесс.

— Значит, она любит поваляться в постели? — тихо спросил Стракс. Заслышав его голос, она напряглась.

— Лучше бы ей любить, — рассмеялся капитан. — После аукциона она частенько будет лежать на спине.

«Нет», — но Стракс промолчал, потому что Мара встала, красотой обнаженного тела лишив его как дара речи, так и способности мыслить. Начиная с маленьких пальцев ног и стройных натренированных бедер. Включая шелковистые завитки, скрывавшие промежность, и просившиеся в ладони груди. Заканчивая полными, неулыбчивыми губами и темными глазами…больше не блестевшими ни гневом, ни неверием.

Не блестевшими вообще. Мара смотрела на Стракса пустыми омутами безнадежности, словно окончательно сдалась.

Боль резанула его грудь раскаленным клинком мучительного горя. В конце концов, Стракс все-таки потерял Мару. Утром он задержался погладить член, и что бы ни случилось с ней за день в неволе, ее восхитительный внутренний огонь потух. Тяжесть утраты угнетала Стракса, сдавливая его сердце.

— За нее я не могу взять вторую монету, — слова капитана доносились будто издалека, как если бы звучали под водой. — За девственниц платят больше, поэтому она должна остаться нетронутой до самого аукциона.

— Почему вы уверены, что она девственна? — агония Стракса дошла до предельной точки.

— Сам Тадус проверил ее, — ответил капитан. — Очень жаль, — с усмешкой добавил он. — Мы с ребятами не отказались бы попользоваться такой красавицей, пока…

Стракс ударил его головой о железные прутья, едва заметив треск черепа и шлепанье выпавших на пол мозгов. Он слышал только вздох Мары. В ее глазах промелькнуло удивление, не огонь. Но Стракс так порадовался даже малой искре, что при виде охранников, бросившихся на него с мечами наголо, оскалил зубы в усмешке.