— Ладно, — заявил я, чувствуя, как ненатурально звучит мой голос. — Хватит нам играть в кошки-мышки. Не в моем положении говорить с позиции силы. Я блефовал, надеясь на способности старухи, но теперь вижу, что получить больше, чем я рассчитывал с самого начала, не выйдет.

— Ну, и?..

— Я хочу поменяться местами с женой и сыном.

Рюрик молча, изучающе смотрел на меня.

— Я хочу перейти в тот корабль, где сейчас находятся они, а они перейдут в мой, — пояснил я.

— Смысл?

— По-другому мне их не спасти, вот и весь смысл. Или это не так?

— Так, так, — кивнул Рюрик. — Но что помешает мне просто-напросто убить тебя, как только ты окажешься в моих руках?

— Ничего, — согласился я. — Но для меня главное, чтобы в безопасности были они.

— Люди, — осклабился Рюрик. — Слабые людишки…

— Ты думаешь, что, заполучив меня, сам будешь в безопасности?! — выкрикнул я, симулируя истерику. — Мой сын будет спрятан в надежном месте, он вырастет, и у него, в отличие от меня, будут развязаны руки! Он достанет тебя! Я не сумел, но он достанет! Он истребит весь твой собачий род, тогда как ты получишь одного меня!

Рюрик не был склонен ни к полемике, ни к оскорблениям, спокойствием подчеркивая свою силу.

— Меня устраивает твое предложение, — отозвался он.

Еще бы. Такая отсрочка! Ведь оборотень уверен, что, заполучив меня, он затем без труда найдет Лялю и Ромку и возьмет их голыми руками… Или ему просто нравится эта игра в поддавки?..

— Как ты это представляешь себе технически, щенок? — продолжал Рюрик.

— Твои люди на корабле слышат меня? — спросил я, делая вид, что взял себя в руки, но слегка обессилел от давешней вспышки и сознания безнадежности ситуации.

— Да, слышат, — отозвался Рюрик.

— Я хочу убедиться в этом.

— Генерал, включитесь.

«Генерал», — отметил я про себя. — Разумеется, бессмертный, а значит, трусливый.

Стереоэкран разделился пополам, и во второй половине возникло туповатое и бледное от напряжения лицо пожилого астролетчика, облаченного в форму с золочеными лампасами.

— Генерал, — обратился к нему Рюрик, — если на экране появится старуха, уничтожьте их корабли.

Тот кивнул. Рюрик продолжал:

— Вы слышали, о чем мы беседовали с этим милым юношей?

— Да, я все слышал, — заверил тот и, надувшись от собственной важности, обратился ко мне. — Каким образом мы произведем обмен?

— Минутку, — приостановил я его и, включив громкоговорящую связь, объявил: — Аджуяр! Это я — Роман. Не вздумай появиться в рубке! Ни при каких условиях! Кто-нибудь из экипажа, последите за ней. Если она войдет в рубку, нам всем конец! — Я отключил переговорник и взглянул на генерала: — Что вы спросили?

— Каким образом мы произведем обмен? — повторил он.

— Значит, так. Прежде всего уясните себе, что ваше судно находится под прицелом трех моих кораблей, — и это было истинной правдой. — Пилоты слышат нас. Мой корабль приблизится к вам, мы произведем стыковку, я перейду к вам, а ваши пленные пересядут сюда, на мое место.

Внезапно в наш разговор вклинился взволнованный голос дядюшки Сэма (говорят, «взволнованный» на иврите означает «мудак»):

— Что вы творите! Не порите горячку! Это предательство!

— Филипп! — рявкнул я. — Отключите этого кретина!

Рюрик вновь ощерился в улыбке:

— А вот и мой беглый советник… Травоядные сбиваются в стада…

Филипп тем временем сделал короткое движение и сообщил:

— Он больше не помешает.

А ведь дядюшка — его непосредственный начальник. И к тому же Филипп-то, наверное, тоже думает, что я не блефую, а и впрямь решил пожертвовать собой. В таком случае его преданность мне безгранична…

Вся эта катавасия дала возможность рюриковскому генералу обдумать сказанное мной, и он, натянуто улыбнувшись, заявил:

— Стыковка вовсе необязательна. Вы можете воспользоваться шлюпкой…

— Не держите меня за идиота, генерал, — отозвался я. — Миг — и вы в гиперпространстве… Если же мой корабль будет к вам пристыкован, вы не сможете уйти, не повредив собственное судно.

— Я могу дать слово офицера…

Мы — я, Филипп и рыжий парнишка стрелок — захохотали одновременно. «Маркес, Борхес, Кортасар отвечают за базар» — мое любимое двустишие в бытность студентом-филологом… Краем глаза я заметил, что лающим смешком разразился и Рюрик.