— Сережа, уже четыре часа, Маша заждалась. Поехали, — вновь бесится, но молча заводит машину, и мы едем домой.

Маша нас встречает при полном параде, голубое платье и бант на голове. Вот уж не думала, что Маша на такое способна. Сережа дарит ей новый планшетник и что-то еще в коробке, но я этого уже не вижу. Поднимаюсь наверх и беру свой подарок. Сколько бы я ни ломала голову, так и не смогла придумать, что нужно девочке семи лет, у которой есть абсолютно все. Все, что могла — это нарисовать ее портрет. Ну и тут ничего не получилось. Точнее получилось, но не ее портрет. Не знаю, как так сложилось, но на картине неожиданно возник мой псевдо муж. Сколько бы ни пыталась, все равно появляется этот гад. В итоге смирилась и получилась очень даже не плохая картина, где красивая Маша сидит на коленях у Сережи. Беру картину и несу вниз. Вручаю улыбающейся Маше.

— Прости, Машунь, ничего другого я придумать не смогла.

— Ого! Папа, смотри какая я тут красивая и ты тоже. Класс, спасибо! Давайте есть, суши нас заждались.

— Неужели я такой красивый? Ты мне явно льстишь.

— Мне кажется, ты сам знаешь ответ на свой вопрос.

Сергей

Отпраздновав Машин день рождения, все мирно разошлись по комнатам. Сам себе удивляюсь, но я хотел напоить Ксюшу. Но, к сожалению, ничего не вышло. Бокал шампанского и на этом все. Ощущение, что сейчас я нахожусь на грани. Встаю с кровати и иду в комнату Ксюши. Знаю, что дверь будет закрыта, и никто мне не откроет. Но я почему- то все равно это делаю. Каким же для меня оказался приятным сюрприз в виде незапертой двери. Прохожу в комнату, Ксюша, судя по звуку льющейся воды, в ванной. Ну вот и славно. Приковать ее к кровати что ли? Нет, не поймет. Сажусь в кресло и жду. Взгляд падает на кровать, а точнее на то, что под ней. Подхожу ближе и достаю внушительных размеров пачку из рисунков. С ума сойти, везде я.

— Что ты здесь делаешь?! — слышу позади себя крик Ксюши.

— Стою, а что нельзя?

— Нет, нельзя. Сейчас же выйди и отдай мои рисунки! — Ксюша выхватывает рисунки, а я только сейчас замечаю, что она в одной сорочке. Видимо от злости, она и сама не осознает в каком сейчас красивом виде.

— Слушай, я тут везде только мордой свечу, давай ты меня голого нарисуешь, а я попозирую.

— Придурок! Я сказала выйди.

— Нет, не хочу. Достало все. А тебя нет? Сколько можно уже дуться? Тебе самой все это нравится? Давай заканчивать с этим. Начнем сначала, как настоящие муж и жена. Или тебя устраивает только рисовать меня втихую? — подхожу вплотную, беру ее зажатую ладонь и кладу себе на грудь. — Разве не хочешь потрогать по-настоящему в любое время суток? Обнять, поцеловать? — Ксюша ничего не отвечает, но судя по расслабленному виду больше не злится.

— Ты такая красивая сейчас, — тяну ее на себя и зарываюсь руками в шелковистые волосы.

— Вообще-то я всегда красивая, — усмехаюсь в ответ на ее реплику.

— Ага, а сейчас особенно.

— Это потому что тебе необходимо мне навешать лапши на уши, только вот с какой целью? В койку меня затащить точно не удастся.

— Давай ты сейчас не будешь болтать всякую чушь, оставим это на утро, — накрываю ее теплые нежные губы, прижимаюсь сильнее, не позволяя меня оттолкнуть. Углубляю поцелуй, ловлю за подбородок, не давая ей увернуться, всасываю сладкие губы, вынуждая открыть рот и ответить мне. Она цепляется за мои плечи, сжимает их, но с каждой секундой ее хватка слабеет, и она окончательно сдается. Пользуюсь моментом, не даю Ксюше опомниться, целуя ее уже не мягко и нежно, а со всей страстью. Понимаю, что надо притормозить, но ничего с собой поделать не могу. Мне сносит крышу от ее сладких губ. Еще пару мгновений, и она отпускает мои плечи, обхватывает шею, зарывается маленькими нежными пальчиками мне в волосы и требовательно тянет на себе, хотя ближе уже некуда. Веду рукой по ноге выше, к бедру, одновременно задираю сорочку, нащупывая резинку трусиков. Вожу пальцами по кромке, чувствую, как она напрягается, прекращая дышать. Вновь накрываю ее губы, немного кусаю, проводя языком по месту укуса, слышу, как Ксюша стонет мне губы от того, что я нащупываю ее твердый сосок, слегка сжимая. В штанах становится тесно, член напрягается, а сердце стучит так, словно сейчас выпрыгнет. Понимаю, что нужно остановиться, но не могу. И дело не в двухмесячном воздержании, просто дико ЕЕ хочу, до трясучки.

— Сережа, — шепчет мне в губы, хватая воздух, когда я поддеваю трусики и отодвигаю их в сторону. И все, Ксюша моментально приходит в себя, пытается выбраться из моих объятий. — На этом закончим сегодня, тебе пора в свою комнату, — кусая губы, произносит Ксюша.

— Ты права, на сегодня все. Давай в кровать, — пока Ксюша окончательно не очнулась, быстро снимаю с себя футболку, штаны и ложусь в ее кровать.

— Ты будешь спать у себя.

— Нет, мы будем спать вместе. Только спать. Не бойся.

— У меня матрас мягкий, твоей спине он не подойдет.

— Давай моя спина сама решит, что ей подойдет, а что нет, — Ксюша выключает свет и ложится в кровать, как и ожидалось, поворачивается на бок и подальше от меня. Не теряюсь, быстро пододвигаюсь к ней и обнимаю.

— Сережа, что ты делаешь? Мы договорились, что на сегодня все.

— На сегодня все, я просто обнимаю.

— Да? А вот упирающаяся в мою задницу штука, говорит об обратном.

— Штука?

— Ну, хорошо, нефритовый стержень, жезл, на твое усмотрение.

— Можно просто член.

— Нет, только не член, чувствую, что я на уроке математики-член, многочлен, фу, — не в силах сдерживать смех, начинаю откровенно ржать.

— Ну ладно, мой нефритовый стержень не полезет в пещеру божественного лотоса.

— Ну хорошо хоть не в киску. Может, все-таки отодвинешься или одеяло второе возьмем? Мне как-то непривычно.

— Ну, когда-то же нужно начинать? Просто спи.

— Спокойной ночи, — это вряд ли, ну да ладно.

— И тебе.

Не помню, когда просыпался с таким хорошим настроением. Правда его чуть-чуть испортила Ксюша, а точнее ее отсутствие. Встаю с кровати и иду в душ. Да уж, моя-то ванная будет получше. Усмехаюсь, замечая мужской шампунь в точности как у меня. Быстро принимаю душ и спускаюсь вниз. Ксюша в коротком шелковом халатике что-то готовит на плите. Подхожу ближе, обнимаю за талию и целую в шею.

— Доброе утро.

— Прекрати, Маша может зайти.

— Пфф и что? По ее расчетам мы вообще-то должны мальчика делать. Так у нас блинчики на завтрак, ты ж моя прелесть.

— Пусти, иначе сейчас сгорят.

— Привет! — радостным голосом произносит Маша. Ксюша тут же вырывается из моих рук.

— Ну все, садитесь за стол, блинчики уже готовы.

Завтракаем мы как настоящая семья, Маша постоянно улыбается, а Ксюша смотрит куда угодно, но не на меня. Начинается, блин. Ладно, сделаем скидку на возраст и неопытность. Позавтракав, Маша уходит из-за стола, а мы остаемся вдвоем.