— Примерно, да. Роддом уже выбрали, но тут столько мороки, ужас. Если честно хочу поскорее родить и выйти на работу. Не могу сидеть дома, скучно.

— Ты что собираешься родить и сразу на работу?! — недоуменно восклицает Ксюша.

— Ну не сразу, конечно. Ксюш, а что ты удивляешься? Женщина должна быть самостоятельной, и как минимум развиваться. Да и, в конце концов, работать тоже, муж, конечно, хорошо, но свои деньги иметь надо.

— Может ты и права.

— У вас такая милая собачка, вот уж не подумала бы, что ты, Сережа, на это пойдешь. Ксюш, а где тарелка, которую я оставляла для животных?

— Какую тарелку?

— Ну, белая глубокая пластмассовая миска, там было мясо для собаки.

— Пока ты тискала Жулю, я ее съела.

— Ксюша, ты что?! Я же тебе сказала, что это отходы! К тому же они простояли всю ночь не в холодильнике, — Ксюша сидит с поникшим лицом.

— Кажется, кто-то сегодня будет обсерунчиком, да, Ксюш? — не могу сдержать свой язык.

— Судя по количеству сожранного тобой риса, ты будешь сегодня запорунчиком! — Ксюша кидает салфетку, встает из-за стола и уходит наверх.

— Ну и что это сейчас было?

— А что такое? — пожимаю плечами и продолжаю есть неиспорченный рис. Марина долго смотрит на меня, а потом берет кухонную лопатку и со всей дури ударяет меня по руке.

— Ты что больная?!

— Ты ее трахаешь, козел! Как ты мог? — Марина встает из-за стола и начинает ходить кругами. — Как?! И зачем? Тебе что баб мало?

— Марин, успокойся, а то сейчас родишь, еще и пол мне обгадишь водами. Ксюша взрослая девушка и ей решать, что делать, а что нет. И я ее не трахаю. Мы просто вместе, как обычная пара, ясно?

— Вместе?

— Да, вместе. И пока Ксюша не впала в отчаяние от надвигающегося поноса, пойду ее успокою.

Поднимаюсь наверх и захожу в спальню. Ксюша лежит на боку, подложив под голову руку.

— Я еще не дрыщу и не блюю, будь спокоен, — ложусь на кровать и обнимаю Ксюшу.

— Ты обиделась? Ну, прости, что неудачно пошутил.

— Я не обиделась, правда.

— Ну а чего тогда убежала?

— Меня задели слова Марины, про женщин, их работу и развитие. А ведь она права. Что я буду делать после окончания университета?

— А давай мы будем решать проблемы по мере их поступления. Сначала закончи обучение, а потом будем думать, хорошо? — Ксюша кивает. — А сейчас давай все же выпьем какой-нибудь сорбент, сейчас принесу.

— Зачем?

— Я, конечно, понимаю, что ничто так не сближает людей как рвота и понос, но давай обойдемся без этого.

— Хорошо.

Вернулся с работы около шести вечера, но дома кроме животных меня никто не встретил. Погулял с Жулей, накормил живность. Когда в семь часов никто так и не вернулся, начал названивать Ксении. На третий раз Ксюша соизволила взять трубку.

— Ты где?

— Мне сейчас неудобно говорить, я на работе.

— Где?!

— Сереж, давай я приду вечером и поговорим.

— Если ты сейчас же не скажешь мне адрес, на жопу дома не сядешь, я тебе это обещаю, — Ксюша нехотя называет адрес и я тут же отправляюсь за ней.

Как только подъезжаю к названному месту, замечаю Ксюшу, раздающую листовки. С ума сойти, на улице минус десять, а эта дурочка раздает листовки, работает бл*дь!

— Пойдем домой.

— Сережа, я вообще-то занята.

— Дома будешь ерундой заниматься.

— Это не ерунда! Я пытаюсь работать между прочим, женщина должна быть самостоятельной, ну или хотя бы стремиться к этому. Начну с малого, а там что-нибудь получится.

— Ты, кажется, переслушала Марину. Женщина должна быть дома. В спальне, на кухне, с детьми, да где угодно, но не на работе.

— Сережа, ты… ты… просто…

— Нет слов, одни только звуки, домой придешь, откроешь словарь, найдешь нужные слова и выскажешь все, что душа просит.

— Сереж, ты что из тех мужчин, которые считают, что место женщины на кухне босой и беременной?

— На хрен ты мне босая? На тебя чуть дунешь или плюнешь, уже с пневмонией сляжешь. Так что только в носках, дорогая, только в носках!

— Дурак!

— Ксюш, в общем-то, я не шучу. Не стремись быть похожей на современных бизнесвумен. Не от большого счастья баба днями напролет ошивается на работе и командует людьми. Это с виду они независимые и успешные леди, а на деле несчастные женщины, рыдающие в подушку по ночам. Захочешь работать, замечательно, но чтобы это приносило тебе удовольствие, и не отнимало все твое время. Сейчас ты пытаешься мне показать какую-то мнимую самостоятельность, раздавая бумажки за копейки. Это, конечно, хорошо, особенно, когда нет денег, я и сам это делал в юности, но сейчас у тебя есть я. Я достаточно работаю, чтобы обеспечить нас всем, чем нужно, и даже больше. Ну что, придумала что сказать? — стоит, переминается с ноги на ногу, оглядывается по сторонам, наконец, застывает на месте.