Шрифт:
– Весьма похоже.
– Как бы он в нас из окна не засветил, право слово. Будут одни потроха по веткам болтаться...
– Да ну, что ты.
– Больно парень характерный, - сказал Платон.
– Такой шарахнет. Ну, коли сам вслед мириться побежал... Ваше благородие?
– Ну?
– Не похож он на купленного. Такой если в драку - то уж за свою правду. Только неладно что-то получается. С одной стороны - есть за ним какая-то правда, чуется. А с другой - как же насчет поносных слов в адрес священной особы государя императора?
– Господи, да не знаю я!
– с сердцем сказал Сабуров.
– Эх ты, Господи Боже - все правду ищут, и у всех она своя. Неуж ее, одной, так-таки и нету?
Показался Воропаев с хорошим охотничьим ружьем. Они повернулись было к лошадям, но Воропаев сказал:
– Вот сюда, господа. Нам лесом.
Они обошли дом, оскользаясь на лопухах, спустились по косогору и двинулись лесом без дороги. Сабуров, глядя в затылок впереди шагавшему Воропаеву, рассказывал уже в подробностях, как обстояло дело на постоялом, как сдуру принял страшную смерть ротмистр Крестовский, великий любитель устава и порядка, с присными.
– Коемуждо воздается по заслугам его, - сказал Воропаев, не оборачиваясь.
– Зверь. Там с ним не было такого кряжистого, в партикулярном?
– Смирновский?
– Свели знакомство?
– Увы, - сказал Сабуров.
– И он здесь. Значит, обложили. Ну, посмотрим...
Деревья кончились, и началось болото - огромное, даже на вид цепкое и глубокое. И саженях в трех от краешка сухой твердой земли из бурой жижи возвышалось нечто странное - будто бы верхняя половина глубоко ушедшего в болото громадного шара, и по широкой змеистой трещине видно, что шар пуст внутри. Полное сходство с зажигательной бомбой, что была наполнена горючей смесью, а потом смесь выгорела, разорвав и самое бомбу - невиданный шар покрыт копотью, окалиной, гарью. Только там, где края трещины вывернуло наружу, виден его естественный цвет - сизо-стальной, явно металлический.
Поручик огляделся, ища камень. Не усмотрев такового, направил туда кольт и потянул спуск. Пуля срикошетила с лязгом и звоном, как от броневой плиты, взбила в болоте фонтанчик жижи.
– Бомба, право слово, - сказал Платон.
– Только это ж какую нужно пушку - оно сажени две в обхвате... Такой пушки и на свете-то нет...
– Вот именно, у нас нет, - сказал Воропаев.
– А на Луне или на Марсе, вполне вероятно, сыщется.
– Эт-то как это?
– у казака отвалилась челюсть.
– Вам, господин поручик, не доводилось ли читать роман француза Верна "Из пушки на Луну"?
– Доводилось, представьте, - сказал Сабуров.
– Давал читать поручик Кессель. Он из конной артиллерии, так что сие сочинение читал с интересом профессиональным. И мне давал. Лихо завернул француз, ничего не скажешь. Однакож это ведь фантазия романиста...
– Вот и подтвердилась фантазия.
– Но как же это?
– Как же это?
– повторил за Сабуровым и Платон.
– Ваше благородие, неужто можно аж с Луны или другой небесной планеты в нас - бомбою?
– А вот выходит, что можно, - сказал Сабуров в совершенном расстройстве чувств.
– Как ни крути, получается - можно. Вот она, бомба.
Бомба действительно вздымалась совсем рядом, и до нее при желании легко было добросить камнем. Она неопровержимо убеждала. Очень уж основательная была вещь. Вряд ли найдется такая пушка на нашей грешной планете...
– Я не спал ночью, когда она упала, - сказал Воропаев.
– Я, м-м... занимался научными опытами. Вспышка, свист, грохот, такой удар, что дом подпрыгнул. Потом что-то темное вдаль уползло.
– Мартьян говорил про огненного змея, - вспомнил Платон.
– Вот он, змей...
Все легко складывалось - огненный змей, чудовищных размеров бомба, невиданная тварь, французский роман; все сидело по мерке, как шитый на заказ хорошим портным мундир...
– Я бы этим, на Луне, руки-ноги поотрывал вместе с неудобосказуемым, мрачно заявил Платон, высматривая на небе место, где могла находиться невидимая сейчас Луна.
– Это ж как если б я соседу гадюку в горшке во двор забросил... Суки поднебесные...
– А если это и есть лунный житель, господа?
– звенящим от возбуждения голосом сказал Воропаев.
– Наделенный разумом?
Они ошарашенно помолчали, переваривая эту мысль.
– Никак невозможно, барин, - сказал Платон.
– Что же он тогда, стерва, жрет все и всех, что попадется? Турок на что басурман, настолько на нас не похож, форменный лунный житель, а людей, однако, все ж не жрет...
– Резонно, - сказал Сабуров.
– Лунную мартышку какую-нибудь завинтили внутрь ради научного опыта...