— Вова, любимый, я тут, рядом с тобой. — глубоко вздохнула пытаясь выровнять дыхание. — Всё обязательно будет хорошо, ты поправишься.

Володя снова застонал, но глаз так и не открыл.

И тут меня прорвало.

— Прости меня дуру, наговорила тебе всякой ерунды. Совсем я ненормальная, чуть тебя не потеряла из-за своей гордости. Как подумаю, что это мог быть наш последний разговор, то сразу плохо становится. — слезы лились беспрерывным потоком. — Я ведь тебе столько всего не сказала, самое главное не сказала. Как люблю тебя безумно, жить не смогу без тебя. А ещё у нас ребёнок с тобой будет, беременна я, родной. Ты скоро станешь папой, слышишь меня?

Но он меня не слышал, и вообще никак не реагировал на мои слова. Я бессильно упала ему на грудь и расплакалась ещё сильнее.

— Вовочка, любимый мой, очнись, пожалуйста. Ты мне очень нужен. Не бросай меня, прошу. Я обещаю тебе, что стану самой хорошей, послушной, спорить с тобой не буду. Даже бить тебя перестану по поводу и без, ты только вернись ко мне, ладно?

Не поднимая глаз, я крепко прижималась к его груди, и не выпускала из рук его руку. А слезы все продолжали бежать, не собираясь останавливаться.

Душа разрывалась от боли и отчаяния, и я мысленно молилась, обращаясь к богу впервые в жизни. Вру, это был мой второй раз. Первый раз я молила его сохранить жизнь моему малышу, но тогда он меня так и не услышал.

Дверь за моей спиной скрипнула, но я не стала обращать на это внимание, продолжая обнимать своего мужчину. Возможно пришёл врач, а может быть даже сосед Володи по палате.

— Что это с ней? — раздался голос Андрея, только к кому он обращался, я не знаю.

Но гадать долго не пришлось..

— Тише ты, она мне в любви признается.

Я медленно подняла голову, всматриваясь в лицо Володи, ведь это он только что говорил. Но не нахожу никаких признаков того, что он пришёл в сознание, глаза его по-прежнему закрыты.

Тогда получается..

Резко разворачиваюсь в сторону двери и вижу рядом с Андреем вполне здорового, невредимого и улыбающегося мне Антипова.

И второй раз за сегодняшний день падаю в обморок.

Прибью гада.

Открываю глаза и вижу перед собой встревоженное лицо любимого. Улыбаюсь, как дура, так рада его видеть.

Живой.

Невредимый.

Мой хороший.

Так, стоп. Почему он здесь? Ведь была авария и..

В голове начинают постепенно вставать все на свои места, воспоминания нахлынули одной волной. Плачу, обнимаю, а потом появляется он..

— Как ты, любимая? — доносится до меня сквозь туман вскипающей злости.

Как я? Я как? Ах, ты ж..

— Убьююю. — подскакиваю с кровати, толкая Вову.

Интересно, как я на ней оказалась? Пока Володя приходит в себя от моего поведения, быстро осматриваюсь. На соседней койке лежит все тот же перебинтованный мужчина, которого я по ошибке приняла за Антипова. Одно хорошо, что тот был без сознания, иначе принял бы меня за сумасшедшую.

Ещё бы, не каждый же день на него незнакомки вешаются, да ещё в любви признаются.

Ладно, одной проблемой меньше, осталось разобраться со своим шутником. Вновь поворачиваюсь к нему.

— Ты, бесчувственный чурбан. Придурок. Идиот. — подхожу к Вове максимально близко и начинаю тыкать в него пальцем, выкрикивая все, что о нем думаю. — Как ты мог, так надо мной пошутить? Я надумала себе бог весть что, пока добирались сюда. Думала, что ты… Боже, чего я только себе не надумала. Боялась, что потеряю тебя, как его, а ты… Ты… — мои крики начали срываться на слезы, которые потекли по моим щекам неудержимым потоком.

— Малышка, девочка моя, прости. Прости, пожалуйста. — Вова прижал меня к себе, давая возможность выплакаться у него на груди. — Я такой идиот, стоял и слушал тебя, думая только о себе. Надо было сразу объявить о своём приходе. — его рука нежно гладила меня по голове, постепенно успокаивая меня. — Просто я захожу, а тут ты… Говоришь, что любишь. Вот я и заслушался. Прости, любимая.

Громко зашмыгав носом, отлепляюсь от его груди и смотрю в его глаза.

— Так это был не розыгрыш? И ты правда попал в аварию?

— Правда. — тихо ахаю, и Вова тут же продолжает. — Ничего страшного не случилось, просто небольшой ушиб головы.

После его слов замечаю у него лбу не маленькую такую шишку, прикрытую волосами.

— Прости, я ведь подумала… — снова заплакала.

— Тише, Любимая, не плачь, все же хорошо. — он снова меня обнял. — Это моя вина, что сразу не позвонил, и вам сообщили раньше. Андрей просто не понял, что к чему, и вот во что все вылилось.

— Я такая дура.

— Это я дурак.