– Мобильник!

– Дай посмотреть! – попросил Виталик.

– На.

– И что? Позвонить сейчас по нему можно?

– Отсюда? Нет. Только в Москве, да и то не везде берёт.

– Так зачем он тебе тогда? – поинтересовался Андрей.

– Мне по статусу положено, – Колька гордо выпятил грудь. – Бизнесмен, чай, а не какой-то убогий служащий вроде вас.

– Ну и как? Пользуешься? В работе-то помогает? – не унимался Андрюха.

– Ещё как! Еду куда-нибудь на переговоры, а с секретаршей заранее договариваюсь, чтобы она позвонила в определённое время. И вот веду я важную беседу – деньги пилим – а тут звонок! Все головой крутят – где? Что? Тут я его и достаю. Спокойно – говорю, прошу прощения – говорю, важный звонок. Они головой понимающе и уважительно кивают, а я отхожу в сторону, делаю вид, что решаю какие-то проблемы чуть ли не на уровне правительства.

– Ну и прощелыга ты, Колька!

– Ага. Так с волками жить… Только кончится скоро эта лафа – у каждого второго такой телефон будет.

– Всё! Хорэ трепаться. Давайте стол делать. Колька, убирай свою игрушку.

– Ладно. А поговорим-то когда? Зачем ехали?

– Вот поедим, выпьем чутка, стол освободим, карту разложим – тогда и поговорим.

Идея совместного отдыха зрела давно.

Из прекрасного цветка – пьяного братания, обещаний – вот хоть завтра, все вместе, хоть на край света; набирая силу – в сморщенную завязь – кто когда может, с женой проблема; в зелёное яблочко – нет, в этом году не получится, давайте точно на следующий… наливалось соком, краснело боками – всё! Договорились. Этим летом – едем!

Сначала была идея сплава.

Андрюха по молодости, когда в институте учился да и потом тоже, увлекался.

Выбрать речку порожистую, но не сложную, и с весёлым гиканьем прокатить по ней. Но тут вдруг подвернулся левый геолог, который рассказал о речке на Тимане, до которой не добраться – только вертолётом. Тайга. Сёмга в ямах, агаты под ногами. И Андрюха завёлся.

Кричал: «Ну сами подумайте! Поедем мы куда-нибудь в Грузию или Армению, и что? Привезли на машине – проплыли десяток километров, встали лагерем, напились, наорались – и на машину. Переехали ниже – опять прокатили через порог – и снова праздновать. Нет, не то это, не то!

А здесь? Здесь тебя вертушкой забросят на двадцать дней – и ты пропал – нет тебя для всего мира! Выживай! Что случится – ты сам за всё отвечаешь. Оторванность от всего, к чему привыкли, – вот что главное! Никого вокруг. Нет людей. Некому помочь. Ты, река и тайга. Тьфу! Не тайга там, а тундра. Хотя один чёрт!»

Если говорить честно, ребятам по большому счёту было всё равно, куда… Поартачились, скорее, по привычке высказать собственное мнение и согласились. Благо всю организацию предстоящей поездки Андрей брал на себя.

И главное – сейчас была зима, до лета было ещё ой как далеко. Планировать и мечтать было легко и весело.

Пуля в живот – это больно. Это запредельно больно. Больно так, что уже и боли, кажется, не чувствуешь.

Только ползти.

Кружится и тошнит. А блевануть не получается, одни позывы.

Полз, пока не упёрся в ствол той сосны – тоненький, шершавый – прижался щекой. А щека – огромная, горячая, толстая, словно кусок распаренного мяса. Каждую чешуйку коры чувствую, и пахнет – деревом пахнет, смолой, солнцем.

Пытался беломошник под куртку к ране напихать – елозил руками, скрёб, рвал. Не помню, смог ли…

Ни о чём не думал. Ни о ребятах, ни о сыне, ни о том, что надо обратно к реке выползать. Только сосну эту чувствовал. Запахом дерева дышал. Потом темнота.

Умер он через час, не приходя в сознание, прижавшись к стволу тонкой сосенки. Ласка успела отгрызть у него верхнюю губу, но боли он уже не чувствовал.

Лежал с открытыми глазами, рассматривал темноту.

Тихо до звона в ушах. Только Виталик иногда ворочается, а вот Андрюха как лёг, так и не пошевелился ни разу.

И запах в этой квартирке какой-то… неуловимый, плесенью, что ли, пахнет?

Как бы его вытащить отсюда? Крыша ведь поедет от одиночества. Может, действительно, поездка эта?

Мне-то на хрен она не нужна. Не вовремя. Ой как не вовремя! Станки должны в июне прийти. Устанавливать… Цех модернизировать. Ну итальянцы! Ну хорьки! Сначала из себя законопослушных строили. Покажи им всю систему проводок, и только тогда договор заключать будем. Везде одно и то же… Встретились, поговорили, выпили… И только тогда начали по-человечески разговаривать.

Надька! Надька – молодец. Ведь всё понимает стерва! Даже просить не надо было. Словно само собой. И всё! Закрыли глаза на то, что ввозить станки будут под видом канцелярских скрепок и карандашей.

Нет… хороший контракт провернули! И по бумагам, вроде, всё чисто. Тьфу, тьфу, тьфу, за жопу-то всегда взять могут.

Чем же здесь пахнет?!

Потянулся за бутылкой минералки. Пил долго, шумно глотая.

– Алкаш ты! – сонно пробурчал Виталик.

– На себя посмотри, – огрызнулся в темноту.