– Я тоже засматривалась.

– На того парня, который учил тебя ездить верхом?

– Да…

Теперь он смеётся, обнимает её крепко, целует чудесную улыбку. Ему невероятно легко, словно обоюдное признание освободило их, а то, что она не побоялась сказать, делает её ещё ближе.

«Мне кажется, это очень важно: доверять друг другу не только хорошие тайны, но и свои прегрешения. Если ты простишь меня, я буду уверен в твоей любви гораздо больше, чем если бы, скрывая правду, стремился показаться тебе идеальным». Но это он скажет ей позже, а сейчас они плотно закрывают шатёр и больше никого не впускают в свой мир, наслаждаясь друг другом так, как если бы делали это в первый раз, до самой глубокой ночи. Звуки пирующих доносятся сюда отдалённо, никто не мешает им, и Адамар, заметив, что друг не вернулся, не велит беспокоить его.

В конце января погода резко ухудшилась. Сильные ветра с моря, яростные ливневые дожди, холодные туманы. Первая крепость была готова, и Адамар двинулся дальше на восток, уводя с собой четыре тысячи воинов и большую часть конницы. В гарнизоне осталось пятьдесят лошадей для военного патруля, тысяча солдат и врач, который не пожелал расстаться со своим госпиталем.

Каждую ночь Светлана проносила медикаменты, и грубые шкафы постепенно заполнялись драгоценными препаратами: антибиотиками, анестетиками, перевязочным материалом. Света тщательно помечала коробки: йод, шприцы, перекись. Игорь занимался обустройством операционной: поставил высокий стол, заставив плотников тщательно отполировать его, удобные скамейки. По рисункам врача ремесленники сделали каталку на небольших колесах, сложили широкую печь. «Во время операций инструменты нужно кипятить непрерывно, – думал хирург, – чтобы каждую минуту иметь под рукой стерильный зажим». Литейщику велел сделать что-то наподобие рукомойника, получилось неплохо; этот предмет вызывал особенный интерес у воинов, и они то и дело заглядывали, чтобы посмотреть на него. Маленькая отдельная комната стала спальней для них со Светланой; в палатах установили прочные лежаки. Всё очень просто, но когда его госпиталь на двадцать пять мест начал работать, Игорь испытал настоящее удовлетворение.

Узнав, что в гарнизоне есть искусный врач, местные жители начали приводить к нему больных: детей с гноящимися глазами, харкающих кровью стариков, ослабленных женщин. В качестве признательности они приносили и оставляли на военном дворе зерно, испечённые хлебы, а то и какую-то живность. Лишь благодаря этому начальник крепости относился к посетителям благосклонно и пропускал их в госпиталь.

Едва поднявшись, Игорь видел цепочку людей, которые, по всему, провели здесь не один час. «Объясните им, чтобы приходили ближе к вечеру, – просил он караульных. – У меня нет возможности появляться здесь раньше». И тут же начинал приём. Света помогала и скрашивала своим присутствием часы напряжённой работы, – до тех пор, пока, уже за полночь, последний больной не покидал крепость.

Морские кочевники на время оставили эти берега: возможно, сильные шторма мешали им разбойничать, но с наступлением весны, понимал Игорь, всё могло измениться.

…Поздно вечером ворота крепости отворились и впустили Адамара с его свитой. Игоря известили тут же, и он, прервав приём, вышел обнять друга.

– Ну-ну, покажи мне, что ты тут построил, – шумел владыка, проходя по пустым палатам и с интересом осматриваясь. – А чистота-то какая!

– Так и должно быть, это госпиталь.

– А это что? – Адамар вошёл в операционную и взял с полки коробку с ампулами.

– Препараты. Лекарства. Одна такая ампула может остановить пневмонию, сепсис, – Игорь поискал более доступные слова: – Самые опасные болезни, смертельные.

Адамар смотрел, прищурившись. Потом внимательно обвёл глазами полки, немного подумал:

– Ты сам их делаешь?

– Нет, в моём мире существует целая индустрия. Это большие группы людей, очень умных, они создают лекарства, потом долго проверяют их на различных животных и, в конце концов, отдают людям. Для твоего мира ценность таких лекарств безмерна!

– Ты богат? – внезапно спросил Адамар.

Игорь осёкся:

– Нет.

– Но тебе приходится за них платить?

Врач не ответил.

– Я правильно сказал?

– У меня были сбережения.

– Были… – владыка задумчиво повертел в руках шприц, положил на место. – Что ценится в твоём мире?

– Адамар…

– Отвечай.

– То же, что и везде: драгоценные металлы, драгоценные камни. Антиквариат.

– Анти…?

– Старинные вещи, которые делали мастера много лет назад.

– Такие? – правитель обнажил запястье и показал браслет, мужественно облегавший крепкую руку.

– Это прекрасная вещь, но ты же знаешь: я ничего не могу пронести отсюда.

– Но твоя жена, она проносит эти лекарства больше двух месяцев!

Игорь развёл руками:

– Не знаю, что тебе ответить.

Адамар снял браслет:

– Отдай ей, – и, круто развернувшись, пошёл к выходу.

Света долго вертела браслет в руках.

– Ты знаешь, мне будет невероятно жаль, если такая чудесная вещь исчезнет.

– Попробуй. Просто попробуй.

Она аккуратно завернула подарок и положила в карман.

– Что, опять неординарная ситуация?

– Да.

– А как вы сами хотели бы поступить?

Конец ознакомительного фрагмента.