– Понятно… Значит, быстрого решения не будет. А где мои вещи?

– Ясно где. У кастелянши. Полная такая. Наташка Вавилова.

Тамара скрылась за дверями туалета, вышла через несколько минут и продолжила разговор:

– Одного не понимаю, как так нормальный человек, с такой лёгкостью принимается за больного в психушке.

Зоя Фёдоровна взяла её под руку:

– А что тут удивляться. Ты приехала сюда без сознания, на нашей машине, по вызову, который зафиксирован в журнале. В крови у тебя гадости всякой. Делай выводы…

– Вот урод. Всё продумал. Что мне теперь делать?

– Думай. Хитри. Выжидай.

– А телефон, мой телефон можно вернуть?

– Не обещаю. У Наташки всё очень строго.

Они остановились. Тамара навалилась на стену. В ногах была слабость.

– Чёрт возьми, вот попала! Кто этот Анатолий?

Зоя Фёдоровна поправила пижаму на Тамаре:

– Он закончил ординатуру, сейчас ночной дежурный. Ночной царь и бог. Они ещё карточку твою не заполнили, а документов у тебя не было. Ты свои адреса и имена-то не раскрывай. Придумай что-нибудь.

– А вот за это спасибо. Учту. А где мы?

– Самокрутово. В сторону Красносельска. Здесь недалеко до города.

– Знаю. Знаю. Знаменитые Пыльные дачи.

Зоя Фёдоровна почувствовала, что разговор надо заканчивать, время вечернего обхода начиналось:

– Да. Всё хватит болтать. Давай в палату.

Подошли к палате. Зоя Фёдоровна держала под руку еле идущую Тому. У палаты уже стоял Троф – Анатолий Николаевич. Его взгляд как взгляд волка. Глаза светились в сумраке коридора.

– Зоя Фёдоровна! Я слишком часто вас вижу сегодня, меня это сильно раздражает. Наверное, вы скоро на пенсию уйдёте насовсем. Быстро идите на первый этаж, и приберите коридор, там грязно. Чтоб я вас больше здесь не видел. А вас Тамара, прошу пройти в палату, для осмотра.

Зоя Фёдоровна взглянула на Тому, отпустила её руку и покорно пошла работать.

Тома зашла в палату, Трофим зашёл за ней и громко захлопнул дверь. Тома вздрогнула, от таблеток она стала восприимчива к звукам и свету.

– Ну как? Одумалась? Или так и будешь сопротивляться?

Тамара присела на край кровати, поправила волосы и взглянула на Трофа:

– Ты сядешь у меня. Я тебе обещаю.

Троф ухмыльнулся, – «ну-ну» – уходя из палаты, бросил в её адрес, – дура, вижу по-хорошему не хочешь? А зря!

Тома еще раз переосмыслила всё что произошло. В голове стали складываться мысли, о том, что предстоит ей сделать и как себя надо вести. Она собрала всю свю волю в кулак, сделала три глубоких вдоха и легла на кровать. Её постепенно окутало состояние, похожее на медитативное.

В голове звучала музыка, в такт биению сердца, а сердце бьётся быстро, потом медленнее. И вот его биения уже не слышно, слышна только музыка. Она думала о том, что произошло и о том, что будет дальше. Губы прошептали, – «всё только началось».

Ночью она спала плохо. И не потому, что она не хотела спать. Трофим не давал ей спать спокойно, то и дело входил в её палату, пытался разговаривать. Но Тамара была безответна. Не реагировала ни на какие вопросы и разговоры. Ближе к полуночи он устал и сам. Его визиты закончились, и Тамара смогла уснуть.

VII.

Утром Тамара проснулась от непривычных для неё утренних ритуалов. Вначале в палату пришла дежурная сестра и поставила градусник, Спустя 10 минут, она же его забрала и принесла баночку с таблетками. После утренних мероприятий в палату к Тамаре вошёл главврач.

– Ну что, душечка, давайте поговорим.

– Да доктор. Давайте поговорим. Я отвечу на все ваши вопросы.

Доктор поправил очки, довольный тем как стала общаться Тамара:

– Ну вот вижу серьёзного человека.

– Спасибо доктор.

– Так представьтесь сударыня.

– Тамара Петровна Фролова.

– Тамара Петровна! Ну расскажите, как же вы сюда попали…

– Доктор, по-моему, это злая шутка моих знакомых, с которыми мы отдыхали тем вечером. Чем-то напоили, что-то подсыпали, одурманили и я здесь.

– Вы говорите об эти истории с такой лёгкостью. Вы не переживаете?

– Очень переживаю, доктор, очень! Да только толку-то, кроме того, ваши вассалы в меня вкачали столько успокоительного, что я под атомный взрыв пригибаться не стану…