Слушая этот диагноз Зёмику ничего, не оставалось, как подыгрывая оратору сокрушённо кивать «кабиной», так как он прекрасно понимал, что вступать в полемику, по меньшей мере, бесполезно, а скорее даже чревато какими-нибудь не особо приятными последствиями. А Великий Терапевт, чутко уловив эту волну соглашательства, продолжал самозабвенно развивать и углублять свою мысль, добиваясь от пациента подтверждения согласия по каждому из озвученных тезисов.

– Ну, ты ведь согласись со мной, что твой образ жизни вызывает у тебя колоссальное внутреннее напряжение! Ты испытываешь постоянный дискомфорт от дефицита простого искреннего человеческого общения! Даже когда люди тянутся к тебе, то ты сам их отталкиваешь и в этом и есть и твоя вина, и твоя проблема! – Глеб совершенно не оставлял Зёме места для словесного манёвра.

Зёмик, продолжая машинально соглашаться с Духовным Наставником уже прекрасно осознавал, что сегодня явно не его день, что его подвели и завиноватили по всем статьям. Больше всего его сейчас уже беспокоило, чем же всё это действо закончится и какой валютой придётся расплачиваться за беспутно прожитую жизнь. Тем более что некоторые из практикуемых в данном учреждении наказаний, или как их здесь называли последствий шли в конкретный разрез с его лагерными стереотипами и жизненными убеждениями.

И поэтому, когда совершенно неожиданно Глеб вместо того, чтобы обозначить приговор за только что доказанную и признанную обвиняемым неправильную жизненную позицию совершенно искренне предложил Зёме прямо сейчас попробовать что-то изменить в своей жизни при своём непосредственном участии и посильной помощи, последний буквально воспрял духом.

– Да, да Глеб! Я, конечно, хочу всё поменять в себе! Но только я опасаюсь подвоха с твоей стороны… – начал было торговлю внезапно оживший нарк, но тут же эта робкая попытка была бесцеремонно оборвана старшим и более опытным товарищем, тоже нарком.

– Не ссы! Хрен под нос подводить не буду! И мальчиков любить тоже не заставлю! Ну, только если сам захочешь! Мне вот, например молодые мальчуганы очень даже «вкатывают» 158 ! – и при этих словах Глеб озорно подмигнул Зёме с видом самодовольного дьявола, только что отторговавшего очередную человечью душонку по сходной цене.

Аудитория оскалила зубы, а блондинистый урка вроде и попытался, что-то ответить на «шутейку» 159 про мальчиков, но вовремя осёкся и прикусил язык, дабы не усугублять своё положение и не просрать ту призрачную выгоду, что всё ещё маячила ему.

– А сейчас расслабься, сядь на стуле как тебе удобно, чтоб ничто не напрягало тебя и закрой глаза! – завораживающим голосом с видом никак не меньше Анатолия Кашпировского Великий Магистр приступил к невиданному доселе психотерапевтическому сеансу.

– Вспомни что-нибудь приятное и сосредоточься на этом! Чувствуешь ли ты тепло моей руки? – театрально растягивая слова, вопрошал Лекарь, протягивая свою длань к зажмурившемуся Зёмику и совершая ею около него магические пасы.

– Да, да, Глеб! Я чувствую, я ощущаю твоё тепло! Я бы даже сказал жар! Он проникает в мою грудь и расходится по всему телу! – начал активно подыгрывать после непродолжительного раздумья случайный пациент неизвестному волшебнику.

Очень интересную картину в этот момент представляли физиономии невольных свидетелей происходящего действа. Доктор мысленно разделил присутствовавших на четыре группы. Ребята с серьёзными необратимыми нарушениями функционала головного мозга, либо находящие в состоянии постабстинентного синдрома после употребления сильнодействующих психоактивных веществ, такие как Маляр, Китаец, Альпинист сидели, словно заворожённые открыв рты и буквально пуская пузыри слюней, сосредоточено наблюдая за происходящим. Безбашенные молодые приколисты типа Балагура и Конька «давили лыбу» 160 , явно подстрекая других поржать с ними. Лица волонтёров были сосредоточено строгими и напряжёнными. Им нельзя было демонстрировать даже тени сомнения в нетривиальных способностях Главного Консультанта. Ну а люди старшего возраста Боцман, Аслан, Пина наблюдали за этим шоу, с тщательно скрываемой иронией опуская глаза, словно стыдясь, что им приходится участвовать в массовке этого нелепого представления.

– Обрати свой взор внутрь себя! С чем бы ты сравнил свой внутренний мир? На что он похож? – продолжал колдовать над Зёмой Великий Магистр, прочно ассоциируясь в этом образе у Доктора с Гэндальфом из «Властелина колец». В ответ Зёма нёс какую-то околесицу про лес, полянку, солнышко и травку совершенно запутавшись в своём безотчётном стремлении угодить Глебу.

– Что пугает тебя в этой картине? Чего ты боишься? Куда не хочешь смотреть? Как это выглядит? – звучал загробный голос Алтайского Шарлатана в абсолютной тишине зала.

– Я вижу дверь! Деревянную, но прочную, окованную металлом! Я очень боюсь её открыть! – Зёмика несло по течению, и он не собирался останавливаться. Когда же Великий Целитель властно принудил пациента поднатужиться и отворить эту калитку, тот принялся детально описывать и считать ступеньки в лабиринтах своей души не менее театрально дрожащим от волнения и испытываемого ужаса голоском.

Доктор смотрел на эту, безусловно, случайно сымпровизированную постановку и для себя отметил, что два главных действующих лица в ней, не имея ни малейшего отношения к Мельпомене, за полтора часа без подготовки и сценария предельно глубоко погрузились в выбранные образы Лекаря и Пациента. Сами того, не зная они виртуозно использовали в своей игре все приёмы системы Станиславского! С одной лишь поправкой: как люди химически зависимые каждый из них искренне считал, что он то точно смог обмануть своего оппонента!