Отстраненным от власти сторонникам Никифора было приказано немедленно покинуть Царский город и вместе с их родственниками жить в своих сельских поместьях.

Выбив опору из-под ног куропалата Льва, проедр Василий занялся и решением его дальнейшей судьбы. Заверив Льва Фоку, что его жизни ничто не угрожает, он отправил того под конвоем в ссылку в город Митимну, расположенный на острове Лесбосе. А его сына Никифора, возглавлявшего ведомство, куда стекались денежные доходы императора, – на остров Имврос. Там они должны были находиться в полной изоляции, под охраной и без права переписки.

И, наконец, проедр сместил всех неблагонадежных, с его точки зрения, стратигов провинций и поставил вместо них своих близких и доверенных людей. Тогда же он отстранил от должности и отправил в родовое имение в Амасию второго сына куропалата Льва, патрикия Варду, которого император Никифор незадолго до смерти возвел в достоинство дуки Халдии [4] , что соответствовало герцогскому титулу у латинян. И это несмотря на то, что дука в это время находился далеко от столицы, на границе с Абхазским царством и арабскими эмиратами Закавказья.

В знак доверия и укрепления византийско-болгарского союза повелением нового базилевса над базилевсами Роман – брат царя Бориса – и невостребованные болгарские невесты возвращались на родину. Их сопровождал почетный эскорт византийской гвардии с патрикием Петром во главе. Ему предстояла весьма непростая задача. По прибытии в Болгарию он должен был отстранить от должности наместника Болгарии патрикия Калокира, как ставленника свергнутого базилевса Никифора Фоки. Его следовало отправить в изгнание, в родовое имение в Херсонесе на полуострове Таврия. Сам же Пётр должен был занять место военного советника при дворе болгарского царя Бориса. Ради этой миссии он был освобожден от командования войсками Азии.

В заключение всех государственных перестановок Василий Ноф вернул себе звание и должность паракимомена – главного спальничего базилевса, место первого министра и фактически второго человека в державе.

Таким образом, проедр Василий, сверх всяких ожиданий, за семь дней устроил все дела управления и укрепил власть Цимисхия. Он обеспечил ему поддержку двух крупнейших из четырех партий Византии.

А дальше можно было спокойно заняться привлечением на свою сторону оставшихся партийных объединений. Обычно при больших переворотах возникают стихийные мятежи и беспорядки, но после убийства базилевса Никифора народ молчал и соблюдал полное спокойствие. Никто из телохранителей не получил даже пощечины. Многие наблюдатели связывали это прежде всего с понижением цен на зерно, которое горожане восприняли как хороший знак после трех лет голода. Таким своевременным шагом Василий обеспечил новому базилевсу поддержку со стороны партии «красных» – тех, кто представлял интересы большинства населения в государстве: простых горожан, мелких землевладельцев и сельских общин.

Ему еще оставалось склонить на свою сторону последнюю из четырех партий – политическую организацию «белых», представлявшую интересы духовенства Византии. До сих пор они сохраняли нейтральную позицию. Но нельзя было недооценивать их силу и влияние на общественное мнение.

И самым наглядным проявлением поддержки духовенства было бы венчание Иоанна Куркуаса на царство. Церковная коронация в храме Святой Софии не считалась абсолютной необходимостью в Византии. Это был прежде всего обряд с политической окраской. Он придавал законность занятию трона в глазах международного сообщества.

Для решения этого вопроса паракимомен Василий отправился в резиденцию патриарха на переговоры. И хотя отец Полиевкт [5] был в открытой ссоре с покойным базилевсом, он в очередной раз проявил свою неукротимую энергию. Владыка духовный имел разные недостатки: он был упрям, непримирим, ума несколько ограниченного и недальнозоркого. Но он в то же время был смел, умел говорить ясно и определенно. И категорически отказался возложить корону на голову Цимисхия. И даже пригрозил предать его анафеме, как обагренного кровью своего родственника и господина. Василию пришлось употребить все свое красноречие, чтобы переубедить первосвященника. Он изложил ему свою версию случившегося:

– Отец мой. Позволь мне говорить с тобою откровенно. Цимисхий стал случайной жертвой роковых обстоятельств. Во всем виновата его страсть к деспине Феофано. Для тебя не является секретом, что эта женщина совратила Иоанна Куркуаса еще в то время, когда была жива его жена – зоста патрикия Мария, подруга деспины. Развратница Феофано прелюбодействовала с ним на женской половине дворца. Базилевс Никифор, узнав об этом, изгнал Цимисхия из Царского города. Несчастная Мария – его жена – не перенесла такого позора и скончалась. А распутница воспользовалась этим и уговорила Никифора простить племянника. И когда Цимисхий вернулся из изгнания, замыслила свержение своего царственного мужа, чтобы посадить на трон своего любовника.

– Ты, Василий, хитер как лис. И можешь поставить все с ног на голову. – Не поверил его рассказу патриарх.

– Зачем мне это? – пожал плечами Василий. – Я пекусь только о благе государства. А поскольку лично занимался расследованием обстоятельств заговора, в мои руки попали неопровержимые доказательства. Например, вот эта записка, изъятая у главного постельничего Михаила, с предупреждением о заговоре. Она подтверждает, что Феофано в ночь перед убийством через подготовленные ею тайные ходы укрыла у себя в тайной каморке сильных и опытных воинов. Когда все было готово, Иоанн с остальными спутниками приплыл в лодке к Вуколеону. По веревке, спущенной их сообщниками, они забрались во дворец и ворвались в спальню к Никифору.