2016 год вошел в историю человеческой цивилизации не только большим количеством потрясающих обывателя событий, но и их пестротой. От первой в истории встречи Московского Патриарха с Папой Римским, которую сторонники теории заговоров уже окрестили «началом конца православия», до выборов президента США, которые еще за долго до и много после были только частью политической трагедии американского народа под названием «Трамп – не наш президент». Среди шума терактов в Брюсселе и Ницце, попытки переворота в Турции, допингового скандала на олимпиаде в Бразилии, крушения самолета над Черным морем, расстрела посетителей гей-клуба в Орландо, гибели детей на Сямозере несколько меркнут два ареста: бывший губернатор Кировской области Никита Белых и бывший начальник отдела по борьбе с экономическими преступлениями полковник Захарченко. Последнего СМИ окрестили не иначе, как «полковник миллиардер» из-за того немыслимого количества наличных денег, которые у него нашли. И если многие трагедии имели в своей первопричине пресловутый «человеческий фактор» или очередную политическую возню, которые не так задевают обывателя, то вот бессовестное поведение и беспредельная наглость коррупционеров во власти не только возмущают россиян, но и отнимают вообще какую-то надежду на торжество социальной справедливости и закона.

8 сентября. Главное управление МВД России. Перед дверью начальника отдела по борьбе с экономическими преступлениями группа вооруженных сотрудников ФСБ.

– Работаем! – приказал старший. Отряд врывается в кабинет. За столом сидит ошарашенный человек сорока лет, исполняющий обязанности начальника.

– Сахарченко Николай Владимирович? – спросил импозантный мужчина с папкой в руках, показывая удостоверение. – Вы задержаны по подозрению в превышении должностных полномочий и получении взятки в особо крупном размере. Товарищ полковник, сдайте оружие!

За неделю до этого…

Раннее утро. Москва. Подъезд одного из домов на Остоженке.

– Ну, Антон, мне пора, – охлаждая пыл своего возлюбленного, сказала девушка, пытающаяся выбраться из жарких объятий своего молодого человека.

Парень, как будто не слыша ее, продолжает обжигать тонкую шею девушки поцелуями и все настойчивее ласкает ее своими руками под тонким свитером.

– Отец и так бесится, что я поздно возвращаюсь с дискотеки, – как бы сопротивляясь страсти, с легкой нотой лукавства сказала она.

– Настя, я люблю тебя, – прошептал парень, – пойдем к тебе.

– Отец тебя убьет, – уже почти сдаваясь в плен, сказала она.

– Я хочу тебя, пусть убивает, – продолжал шепотом парень. И посадив возлюбленную на подоконник, нежно, но очень стремительно овладел ею.

– Мы завтра увидимся? – спросил парень, держа за руку подходящую к квартире Настю.

– Уже сегодня, дурачок! – ответила девушка, тихонько открывая дверь, чтобы никого не разбудить.

Парень вновь попытался задержать момент расставания с ней долгим прощальным поцелуем, но она, приложив пальцы к губам, прошептала:

– Я позвоню…

Антон вышел из подъезда, когда на улице уже забрезжил рассвет. Он, усталый и счастливый, шел отсыпаться к своему школьному другу Сашке Ларионову. Хотя их дороги и разошлись после школы: Антон Третьяков закончил экономический и работает заместителем директора Архангельского судоремонтного завода, а Александр Ларионов вот уже год после юридического служит оперативником ФСБ в звании лейтенанта, но они по-прежнему хорошие друзья. То Саня приедет на северную рыбалку в Архангельск. То Тоха, на выходных вырываясь к своей до сегодняшнего дня неприступной девушке в Москву, ночует у друга.

***

– Нагулялась?! – с нескрываемым раздражением и налитыми кровью глазами прошипел на дочь Крылов, что-то судорожно пытающийся запихнуть в и так переполненный вещами чемодан.

– А что происходит?! – удивленно спрашивает Настя, разглядывая разбросанные по всему дому вещи и документы.

– Некогда объяснять! Мы улетаем. Быстро собери свои документы и все самое необходимое.

– Мам?! – как бы пытаясь найти защиту против вероломно разрушающего ее только-только зародившееся личное счастье сурового отца, простонала девушка. Она давно смирилась с безапелляционностью решений, которые принимал Филипп Егорович Крылов не только у себя в министерстве промышленности и торговли, где он служил высоким начальником, но и дома.

«Только не теперь!» – подумала она, и ее глаза стали застилать слезы. Девушка вошла в свою комнату и стала набирать номер Антона, но у него села батарея, и телефон отключился.

***

– Товарищ полковник, разрешите? – спросил входящий в кабинет начальника сотрудник ОБЭП.

– Что у тебя? – показывая на стул, спросил Сахарченко.

– Николай Владимирович, только что поступила информация: Крылов, находящийся у нас в разработке, зарегистрировался на рейс в Прагу через Минск.

– Побежала, крыса! – надменно произнес полковник. – Выясни, в каком отеле он остановится.

– Есть! – сказал уходящий сотрудник.

– Леночка! – нажимая на вертушку, сказал Сахарченко.

– Да, товарищ полковник?

– Закажи-ка мне билет до Праги с открытой датой.

– Хорошо, Николай Владимирович. К вам господин Смирнов из Генпрокуратуры.

– Проси.

В кабинет входит предпенсионного возраста грузный человек в форме.

– Валерий Палыч, приветствую, – сказал Сахарченко, – что-нибудь выпьешь?