— Натаха иди до дому, я догоню.

Наташа неуверенно ушла. Приятели Артура подошли к ним и окружили кольцом. Тот, играя на толпу, самоуверенно заметил:

— Как же так, колхозник? ты не на ферме… за тёлочками ухаживать… Это не Волхов, это Питер! здесь наказывают!

Приятель Алекса — Колян, не выпуская из рук портфели, боязливо поспешил за дом и издалека крикнул:

— Алька, иди сюда!

Алекса совсем не смущало, что он был на голову ниже ребят. В этой безвыходной ситуации он почувствовал как дверца в клетке захлопнулась. Осознание того, что его унизили, пробуждало в нём прилив какой-то не детской отчаянной храбрости. Он с ненавистью и вызовом в упор смотрел на Артура, постепенно заливаясь румянцем.

Тот, удивляясь смелости этого парнишки, и не зная, как на это реагировать, наконец, нашёл удачную, на его взгляд, фразу:

— Встанешь на колени — разрешу носить её портфель…

Алекс обернулся, убедился, что его верный друг оставил его и неожиданно бросился с кулаками на Артура. Силы оказались слишком неравны, и в результате Алекс оказался на земле с разбитым лицом. Ситуация усугубилась тем, что, упав , он порезался о железяку. По щеке ручейком струилась кровь.

Выглядывая из-за дома, Колян плакал от страха, от бессилия и стыда. Бросив на землю портфели, он со злостью начал пинать один из них. Судя по ожесточённому настрою Коляна, это вело к основательной порче имущества, но тут из-за угла появился опустошённый Алекс. Он прижимал ладонь к щеке, перекрыв тем самым струйку крови. Презрительно посмотрев на друга, сплюнул и выдавил:

— Колян… Спасибо!… всё чётко сделал!

На следующий день, пораньше утром (чтобы не опоздать на уроки) друзья стояли у дома Артура на Садовой.

Колян трусливо озирался и отчаянно пытался настроиться на драку. У Алекса на правой щеке блестел свежий шрам, который так и остался у него на всю жизнь. На левой темнел небольшой синяк.

Колян находился в возбуждённом состоянии и поэтому неуместно громко говорил. Он всегда повышал голос, когда хотел казаться более значимым или в моменты атаки страха:

— А это откуда? — показал пальцем на синяк Алекса, — маманя?

Алекс резко отбил его руку, но Колян не успокоился:

— Ну вы даёте!… меня отец за всю жизнь ни разу пальцем не тронул!

Алекс недовольно перебил:

— Меня тоже… Отец твой… ни разу не тронул… Нафиг ему не нужен, потому что!

— Зато ты всем нужен! — обиделся Колян, — Не утомился ещё в рыло получать? Драться ни хрена не умеешь!… Научился бы хоть!

— А я чем занимаюсь? Азбуку Морзе изучаю?!

Колян, всё ещё испытывая обиду, попытался уколоть Алекса:

— Пока ты учишься, Артур тебя до смерти забьёт!

— Посмотрим, — шёпотом произнёс Алекс.

Увидев подходящего Артура, Алекс решительно двинулся навстречу, на ходу доставая из куртки металлический прут. Артур, не сразу сообразив, замешкался. В результате этой задержки прут Алекса несколько раз крепко приложился к заскочившему в парадную Артуру.

Прошла неделя. За это время неугомонный Алекс провел несколько неожиданных налётов на своих врагов, и этим вечером устроил обидчикам ещё одну засаду.

Пацаны проводили до парадной Артура, попрощались со своим главарём и направились по домам. Пацанами звали двух крепких братьев — близнецов. По именам близнецов обычно не называли, так как их постоянно путали. Артур нерешительно постоял у двери и открыл её пинком, ожидая появления Алекса. За последние дни этот щуплый паренёк настолько зашугал «местных авторитетов», что они давно уже пожалели, связавшись с таким отморозком. Артур был готов к очередной пакости и с опаской всматривался в пугающую темноту подъезда. Атаки не последовало и он осторожно зашёл внутрь.

Пацаны тем временем повернули за дом и нерешительно застыли, увидев Алекса и Колю с прутьями в руках. Рядом была приготовлена аккуратно сложенная кучка камней. Видимо, им на десерт.

— На колени встали! — властно крикнул Алекс и смело направился к ним. Пацаны молча стояли, растерявшись и не понимая, что им делать. Когда Алекс и Колян бросились на них, пацаны "от греха подальше" разбежались.

На обратном пути Колян, гордясь своим первым налётом на «старших», возбужденно заглядывал в глаза другу и хвалился: