Аделин не сдержала улыбки. Кивнула.

Господин Арно перелил кофе в прозрачный чайник, и Аделин обхватила ладонями стеклянные бока, чувствуя, как под кожей начинает пульсировать та сила, которая способна изменить мир. Аделин направила ее, отдав безмолвный приказ — сделать каждую каплю кофе эликсиром, который заставит сердце стучать, а разуму даст ясность.

Ей казалось, что она вот-вот взлетит. Откуда-то повеяло весенним ветром, ручьями, травами — и ветер ударил в лицо, вздыбив волосы, поднял над миром и повлек вперед, к закату, туда, где другие ведьмы кружили соринками в весеннем воздухе.

Аделин в очередной раз призналась самой себе в том, что любит магию. Волшебство, которое текло у нее под кожей, делало ее живой. И Аделин не переставала удивляться тому, как же люди вообще могут жить без магии. Они слышат ее отголоски в смене времен года, в тех соках, что наполняют плоды, в добрых, хороших чувствах — любви, надежде, дружбе — слышат и стесняются самих себя…

— Все, — негромко сказала Аделин и отодвинула чайник. Она никогда не участвовала в шабашах, за это полагался только костер — но ведьминское чутье оживало в заклинаниях и показывало, что Аделин тоже может кружиться над землей, слиться разумом с такими, как она.

Она отгоняла эти мысли. Они могли привести только к гибели.

Бастиан налил кофе в чашку, сделал глоток, и Аделин увидела, как его темные волосы поднялись дыбом и неохотно улеглись обратно. Да, забористое зелье вышло из кофе. В былые времена за такое казнили, Аделин читала об этом в книгах и исторических журналах. Ведьму вели на костер, а прах развеивали по ветру, чтобы она не смогла восстать и вредить живым.

А теперь вот поменялись времена, и ведьма готовит зелья, чтобы восстановить силы инквизитора. Следователь покачал головой, отпил еще кофе и одобрительно произнес:

— Удивительно. Я вижу, что вы сильны, Аделин, но не знал, что настолько.

Господин Арно растерянно кашлянул, не зная, как относиться к сказанному: то ли Бастиан похвалил, то ли выразил опасение. Аделин кивнула и ответила:

— Рада, что оно вам на пользу. Это все?

Бастиан кивнул, и Аделин не поняла его взгляда. Так смотрят, когда не хотят, чтобы человек уходил.

Но ему-то зачем так смотреть? Аделин была всего лишь ведьмой — да, их пути пересеклись, но она ведь не станет задерживаться, да и Бастиан тоже. Оба пойдут своей дорогой.

Бастиан снова отпил кофе и наконец-то отвел взгляд. Аделин обнаружила, что у нее вспотели ладони.

Почти не чувствуя под собой пола, Аделин вышла из участка, разминувшись в дверях с девицами Броссон — тройняшки, они всегда и везде ходили вместе.

Ей казалось, что она падает, и Аделин не знала, почему.

***

Посылку доставили ранним вечером.

Долговязый помощник почтальона в надвинутой на нос кепке протянул коробку и продолжил топтаться на крыльце, ожидая вознаграждения. Но Мари решительным движением забрала коробку, закрыла дверь прямо перед его физиономией и звонко сказала:

— Миледи, посылка! — и добавила уже негромко, себе под нос: — На чай тебе еще подавай… И без чаев хорош будешь!

Стоя у окна в гостиной, Аделин видела, как помощник почтальона бредет к воротам, спрятав руки в карманы и угрюмо пиная камешки. Ожидал чаевые, но ничего не получил — Аделин подумала, что люди боятся ее не так сильно, как раньше. Еще год назад этот паренек с белобрысыми лохмами, которые выбиваются из-под кепки, бежал бы без оглядки, чтобы ведьма не превратила его в лягушку.

А теперь вот. Чаевые подавай.

— Я начинаю думать, что несправедлива к тебе, — сказала Аделин. Уве, который сидел на диване, пристально рассматривая собственные руки, сцепленные в замок на колене, удивленно посмотрел на нее. Аделин не оборачивалась к брату, но почувствовала спиной его непонимающий взгляд.

Она заговорила с ним в первый раз за день. Когда слуги привели его утром, то Аделин была настолько испуганной и рассерженной, что смогла лишь посмотреть брату в лицо, убедиться, что с ним все хорошо, и удержаться от пощечины.

В округе есть маг, который выпускает Вымраков и создает некроморфов, а Уве в одиночку отправляется на прогулки, никому ничего не сказав! Не ударить его, выплескивая свой страх, который высушил ее душу за утро, было сложнее всего.

Вернувшись домой, Аделин устало бросила сумочку в кресло и вдруг поняла, что Уве сидит в гостиной и смотрит на нее — ждет хоть слова.

Я неправа, — признала Аделин. — Ты живой и разумный человек. Ты прекрасно себя контролируешь вне приступов…

«Конечно, контролирует, — устало подумала она. — Настолько, что закрутил роман с Адайн Сили, да еще и взаимный. Хорошо, что они не успели зайти далеко…»