«Медведь, сущий медведь, – подумал Бутырцев, всем своим существом ощущая, что проход по лестнице открыт, что можно. – И силищи немалой. Зачем он ему? Что охранять? В ТАКОМ доме?»

Поднявшись, дворецкий далее провел гостя боковым коридором, распахнул дверь в дальнем конце и провозгласил:

– Коллежский советник Бутырцев к вашему сиятельству!

– Заходи, Лев Петрович, жду, – раздалось из помещения, и жданный гость прошел в комнату.

Перед посетителем открылся кабинет с массивным канцелярским столом в стиле ампир у окна с пышными гардинами. Нестройный ряд стульев и кресел стоял вдоль левой от входа стены, отражаясь в громадных зеркалах от пола до потолка. Другая стена была сплошь заставлена шкафами со стеклянными дверцами. На полках теснились толстые старинные фолианты, пылились чудные вещицы. Китайские вазы перемежались громадными раковинами. В этой кунсткамере взгляд гостя выхватил заморские диковины: сушеные головы, деревянных божков с выпученными глазами и вымазанными красным толстыми губами, каменные топоры, большой африканский лук.

Пол был застелен персидским ковром с ворсом изумительной толщины, нога в нем тонула по щиколотку.

Хозяин дома, мужчина средних лет и таких же статей, был одет простецки, хотя и с претензией: поношенный, но богато расшитый восточный халат, из-под которого виднелись просторные шальвары и загнутые вверх мыски домашних туфель. На шее сибарита был замысловато повязан платок с турецким орнаментом. Голову украшала феска.

– Не ожидал меня увидеть в таком виде? – чутко отреагировал «турок» на слегка приподнятую бровь вошедшего. – Ступай прочь, болван, – бросил он дворецкому. Тот проворно исчез за дверью.

– Мое почтение, уважаемый… э-э… Аркадий Николаевич. – Бутырцев склонил голову в поклоне. – Вызывали-с, ваше сиятельство? Я, как услышал зов ваш непреклонный, сей же момент устремился к вам всей натурою своей, повинуясь сердцу и…

– Не ерничай, – перебил гостя хозяин. – Усаживайся, Лев Петрович, в кресло. Разговор будет долгий и обстоятельный. – Хозяин дома, названный Аркадием Николаевичем, подошел к окну, чуть отодвинул тяжелую штору набивного бархата, вглядываясь куда-то в даль. – Как там твое последнее расследование в Санкт-Петербурге? Чем закончилось?

Бутырцев не сомневался, что вызвавший его отлично знает и результаты, и обстоятельства злосчастного расследования, но почему-то сейчас хочет услышать оценку этого дела именно из уст самого следователя.

– Мальчишки-идиоты заигрались в благородство и приверженность Делу. Каждый своему. А старый прожженный шулер, которому соседство одного из юношей, имение матушки коего было неподалеку от его собственного, стало чересчур назойливо, решил чужими руками устранить вздорного возмутителя спокойствия. Подкинул в юные неокрепшие умы идею дуэлей до смерти – тайных схваток между адептами разных Сил. Адепты сии тут же с усердием начали друг друга изничтожать оружием обычным, шпагами и пистолетами, не оставляя тех следов, которые могли бы привлечь наше внимание. Пришлось повозиться, сопоставить, подумать. В итоге дела негодяй был наказан, жертва таковою не стала, новые смерти не воспоследовали…

– Дуэли? Юные неокрепшие умы? Припоминаю одного такого, знатно набедокурил во Франции во времена Регентства… – Аркадий Николаевич язвительно посмотрел в сторону Бутырцева. Тот и ухом не повел.

– Все у тебя гладко и просто, Лев Петрович, все ясно и по полочкам разложено. Все мелочи и тонкости объяснены. За что и ценю – за умение увидеть необычное в обыденном, за остроту ума, за способность подойти бесчувственно, разумом. Конечно, я прочитал твой отчет. Прочитал и понял, что именно ты мне сейчас нужен. Потому что именно так надо подойти к…

К чему он хотел подвести Бутырцева, осталось неизвестным, ибо с треском распахнулись створки двери, и в кабинет вломился звероподобный дворецкий. Он был явно не в себе, но будучи хорошо вымуштрованным, собрал последние крупицы самообладания и сумел выдавить из себя:

– Ваше сиятельство, к вам мануфактур-советник… Парфенов. – На фамилии очередного посетителя дворецкий почему-то споткнулся.

– Проси, болван! – рявкнул на слугу Аркадий Николаевич и продолжил: – Входи, Агний, входи, я приглашаю тебя.

– Принимаю твое приглашение, Шаркан. – Вошедший мужчина хотя и был одет светски, в хорошо пошитое и прекрасно сидящее на нем платье, но носил бороду, как и полагалось уважающему себя купцу. – С какого это времени ты стал сиятельством, враг мой? Тщеславие взыграло? Или решил выгодно жениться на богатой и родовитой?

Шаркан невозмутимо пропустил подначку своего извечного противника мимо ушей. Льву Петровичу было понятно, что два Высших играли в эти игры столь давно и безрезультатно, что на такие мелкие уколы внимания не обращали.

– Прикупил титул по случаю, не помешает. С разными людьми приходится общаться, надо соответствовать.

Все же Бутырцев был ошарашен. Кого он точно не ожидал увидеть в кабинете Шаркана, так это главу московского Ночного Дозора. Но раз Агний здесь, то задание, которое, очевидно, собирался поручить ему Высший Темный маг…

– Да, ты прав…

Шаркан читал его как открытую книгу, что Льву было несколько обидно, все же он, Бутырцев, маг первостепенный, в некоторых своих способностях полагающий и с Высшими потягаться.