Разговор – всегда сотрудничество двоих, поскольку вопрошающему очень важно как следует понять собеседника. Одним удается вспомнить мельчайшие детали событий, случившихся несколько десятков лет назад; другие мастерски реконструируют какие-то более общие образы прошлого, не выделяя деталей; третьим для активизации памяти требуются фотографии или фрагменты дневника. Как воссоздается прошлое в Ваших мыслях?

Самые яркие из воссоздаваемых образов связаны с эмоциями. Я могу забыть содержание произведения, какие-то связанные с ним обстоятельства, но вызванную им эмоцию всегда помню хорошо.

Думая о том, как охарактеризовать Вашу жизнь, я вдруг вспомнил мысль, прозвучавшую в нашу первую встречу: и Вам, и мне близок взгляд на жизнь как художественную форму. Могли бы Вы подробнее прокомментировать, как сложился такой взгляд?

У каждого произведения должна быть определенная структура и ритм повествования. Только тогда искусство будет действенным. Мне кажется, можно провести аналогию между нашей жизнью и произведениями искусства, которые обязаны иметь структуру, ритм, не говоря уже о ясных идейных и ценностных ориентирах. Особенно ясно я осознала это, когда вышла замуж второй раз, за очень сильно любимого человека – Григория [7] . С ним я поняла, что каждый день – особенный, ибо приносит что-то новое, открывает возможности для творения своей жизни. Очень важно ощутить жизненный ритм и не затягивать события или процессы (как часто бывает в фильмах и спектаклях). Иными словами, жить надо творчески.

Могу привести такой пример… Мы не были богаты, но нам хотелось подарить друг другу весь мир. Увидев новое здание, интересную картину, пейзаж, цветок, прочитав хорошую книгу, мы говорили друг другу: «Дарю!» Ясное дело, такие подарки никакого материального воплощения не имели, но они позволяли прикоснуться к красоте, наполнить существование смыслом.

Это может прозвучать нравоучительно, но жизнь должна быть чистой. Не надо замутнять ее ни алкоголем, ни компромиссами. А дальше уже можно продлить нашу аналогию. Опыт, о котором я сейчас рассказала, позволил мне понять, что жить – тоже искусство, жизни тоже требуется смысл, тема и ритм.

Могу нескромно похвастаться посвящением, которое написал мне профессор Зигмунт Бауман на своей книге «Искусство жизни» (“The Art of Life”): «Ирене, великому мастеру жизни» [8] . Мне это посвящение чрезвычайно дорого.

Вы театровед, так что в разговорах мы неизбежно будем обращаться к театральной сфере. Но театр будет в них и важной метафорой… Осмелюсь утверждать, что Ваша жизнь в 20 веке разворачивалась в театре ужасов, абсурда, метафоры.

Последняя метафора несколько натянута, хотя, как писал Шекспир в «Макбете»:

С другой стороны, театр в моей жизни выражался в весьма разнообразных формах. С раннего детства я мечтала стать певицей. У нас дома было много пластинок, среди них Федор Шаляпин и Амелита Галли-Курчи, Энрико Карузо и Йозеф Шмидт, Кипрас Петраускас и другие знаменитые исполнители [9] . Когда в Каунасе выступали выдающиеся музыканты, такие, как Давид Ойстрах или Эмиль Гиллельс [10] , родители брали меня на концерт. Была и на концерте Шаляпина, кажется, в 1934 году [11] .

Так что мир искусства мне был не чужд, и, как уже сказано, я мечтала стать певицей. Увы, Бог не дал мне хорошего слуха. Спасибо родителям – они наняли учительницу, и с ее помощью мой слух улучшился, но лет в десять все же пришлось принять «тяжелое» решение: «Ладно, не певицей, но уж актрисой точно стану!» Должна признаться, амбиций у меня тогда было хоть отбавляй. В школе каждый год ставили спектакль, и я всегда стремилась получить там главную роль! А если не удавалось – очень переживала… Мое упрямство и юношеский максимализм хорошо иллюстрирует еще один пример – однажды я заявила родителям: «Если не стану ни певицей, ни актрисой – покончу с собой!»

Мне, конечно, очень нравилось ходить в театр и в кино. Первый спектакль, который я увидела, был „Atzalynas“ («Поросль») по Казису Бинкису. Живо помню свой восторг. Правда, с течением времени сюжет поблек в памяти, осталось только общее ощущение и, наверное, образ исполнительницы главной роли, актрисы Ванды Лиетувайтите. Когда совсем недавно я увидела «Поросль» в постановке Йонаса Вайткуса, было очень приятно почувствовать, как пробуждаются воспоминания [12] .

И в оперу мы с родителями ходили. Я восхищалась Кипрасом Петраускасом. Помню, как в Каунас прибыли на гастроли Валерия Барсова и Мария Максакова [13] . Советская Россия посылала за границу артистов, которые могли представлять ее культуру и таким образом делать рекламу стране.

Такие встречи с великим искусством меня, несмотря на юный возраст, искренне волновали.

После войны, когда я училась в Москве, тоже интенсивно интересовалась местной театральной и музыкальной сценой. Старалась не пропускать ни одного концерта Ойстраха, Гиллельса, Софроницкого, Генриха Нейгауза, а особенно – Святослава Рихтера [14] . Они мне невероятно много дали. Кроме того, я навострилась без билета проникать на дорогие концерты и даже проводить друзей.