Роман о кадетском братстве, о воспитании суворовцев и о том, как по - разному сложились судьбы воинов - афганцев. Кто-то стал инвалидом, но сумел вернуться в строй, кто - то не был ранен, но остался душевным инвалидом, а кто-то пронес через жизнь тепло в сердце и научился радоваться мелочам и ценить людей по поступкам и нравственным ценностям.
Главный герой - с детства мечтавший стать военным суворовец, потом курсант военного училища, офицер. Как и у многих, жизнь Снегирева была поделена службой в Афганистане на До и ПОСЛЕ. Но Афганистан и суворовское училище стали самыми тяжелыми, но и самыми светлыми годами в его жизни, потому что там учили жить по законам братства. Что и дало силы жить.
Часть 1. По законам братства
Глава 1. Не дать себе слабины
Виктор вскарабкался на скалу и стал размахивать автоматом появившемуся на горизонте вертолету, красноречиво выписывая круги и помогая найти место для посадки.
– Сюда! Сюда! Садись!
Убедившись, что пилот видит площадку, вернулся к раненому, которого вытащил на брезенте с заминированного поля. Снегирев лежал в луже крови, стопу практически оторвало. Виктор быстро наложил ему жгут выше колена.
– Товарищ капитан, потерпите немного, сейчас вколю промедол. Боль отступит. Через несколько минут погрузим в вертолет, он быстро Вас в госпиталь доставит.
Тут он посмотрел на вторую ногу офицера. Она лежала безжизненно. Осколки мины покрошили и ее. Какая из них была в более плачевном состоянии – еще вопрос, но он не врач. Виктор перевязал раны как мог.
Вертушка стала заходить на посадку. Виктор и еще несколько ребят подхватили за углы плащ-палатку, на которой лежал Снегирев, и побежали к машине. Дорога была каждая минута.
Вертолет снижался с открытой нараспашку загрузочной дверью. Одной парой колес зацепился за камень, две других зависли над пропастью. Мужик в лётном шлеме, увидев раненого офицера, закричал:
– Подавай! Быстро! Воздух разряженный, долго я машину на этом пятачке скалы удержать не смогу. У меня на борту еще несколько человек!
Ребята потянули вверх плащ-палатку и осторожно положили Снегирева на носилки, которые были уже приготовлены в салоне. Вертушка всем откланялась и стала подниматься.
Послышались выстрелы.
Вертолет взмыл, лег на бок, ушел винтами вниз в пропасть. И когда все посчитали, что они погибли, он каким –то невообразимым путем метрах в пятистах выкрутился, вышел на крутом вираже и взмыл ввысь, ушел от обстрела.
– Что творит, а?! Одуреть можно! – вспотел командир. – Ни в одном американском блокбастере так не снимут, ни в каком 3 – D! Вертолет по своим техническим характеристикам на такую высоту взлететь не может!
Ребята рядом, потрясенные, молчали.
– Кто командир вертолета, не знаешь? – спросил у Виктора командир десантно – штурмового подразделения.
– Нет.
– Пусть связист свяжется с командованием и узнает фамилию пилота. Молодец парень. Ас! Это просто фантастика!
– Есть!
Через пятнадцать минут Виктор Николаев доложил командиру:
– Командир вертолета – пилот майор Олег Малышев.
Виктор посмотрел за скалу, за которой уже не было видно вертолета с отчаянным пилотом и дорогим его сердцу командиром.
– Только бы не потеря крови, – просил Виктор, подняв голову в бесцветное от выжигающего солнца небо.
– Жив, капитан? – обернувшись внутрь вертушки, крикнул Малышев. – Ты давай, говори что- нибудь. Чтоб я слышал тебя!
– Да иди ты…– сжав зубы, процедил капитан Снегирев.
– Нормально! Продолжай! Не сдавайся, парень! Только дашь слабину и ласты склеишь! – подбодрял Малышев.
Снегирев боялся ругаться, вообще боялся открыть рот, чтоб не стонать и не закричать от боли. "Не дать себе слабины", – крутилось, как дрель, в мозгу.
– Дайте закурить, – попросил он…
А дальше вертушка полетела по трубе вверх. Ее засасывало, и казалось, что они давно должны были пролететь мимо солнца, мимо всех планет и звезд, где нет уже больше ничего: закончилось пространство, галактика, жизнь…
***
Мальчишки жужжали, как черные оводы. Громко говорить нельзя – услышит дежурный по роте. После отбоя должна быть тишина.
– Засада это, пацаны! – возмущался Вадик Хренов, высокий белобровый суворовец.
–Да тише ты!! – хором оборвали его ребята.
– Я говорю, что нельзя так! –снова громко зашептал Вадик. Мода изменилась. В армии вон собираются сменить шинели на удобные пальто прямого покроя. А у суворовцев изменений нет не предвидится. Мы в балахонах ходим. Ну, несправедливо же! Уставная форма устарела! Одевают нас в то, что годами на складах пылится!
Вадик отмерил десять сантиметров от низа и отпластал полы своей шинели. Мальчишки загудели. То же самое сделали пятеро друзей Вадима, воодушевленные своим предводителем.