Шрифт:
– Вы живы? Как вам помочь? – хрипло спросила я.
Он что-то просипел и скривился от боли.
«Вы не целитель», – услышала я его ментальное сообщение.
Значит, никак.
– Что с Вадей?
«Он уехал с Келлером, так вышло».
– С Келлером? – я ничего не поняла. При чем здесь Келлер? С ним была эта дикая…
«Он должен о нем позаботиться».
Келлер спасал дикую и Вадю?
Ох, божемой, надеюсь, у него все получилось.
Потому что в Вавилоне творился форменный ад, и, кажется, ОМП вообще НИКАК не могли его удержать. Как целый город магов оказался бессилен против дикарей? Кто отключил Купол? Откуда взялись вампиры?
– Как вы вообще это допустили?! – вырвалось у меня. Я прижала дрожащие пальцы к губам и несколько раз глубоко вдохнула, чтобы успокоиться.
«Они не должны были напасть… сегодня».
Сегодня?
Сегодня?
Его смутила дата? Но это значит…
Он знал о нападении. Знал. И обрек Вавилон на разрушение. Отдал диким.
Значит ли это, что он не собирался спасать не только диких – вообще никого? Почему?!
– Вы не собирались никого спасать
«Да».
Он бы и меня не стал спасать – я ему нужна была только затем, чтобы спасти Вадю.
Этот ключ-амулет. Амулет очарования, как же! Он давно это запланировал. Я должна была присматривать за Вадей, чтобы он не слетел с катушек и не связался с Квартой – больше, чем он сам это допускал, должна была за ним шпионить, докладывать и направлять – а потом вывести из Вавилона. Бункер, видимо, был таким запасным планом на непредвиденный случай – такой, как этот. Как нападение диких НЕ В ТОТ день.
О, господи.
– Я нашла сейф, – тихо сказала я. – Чей это бункер?
«Рина…»
– Расскажите. Я должна все знать.
Хоть и не уверена, что хочу. Но уже поздно – слишком о многом я догадалась сама.
Возможно, я просто хотела услышать опровержение. Даже если это будет ложью.
«Его построили мы с Рамоном».
Я молчала. Он не должен был так отвечать. Он должен был отрицать – и рассказать, ОТКУДА у него ключ. И ВСЕ. А теперь получалось…
«Да, – ответил он на невысказанный вопрос. – Это мы устроили катастрофу».
Он снова тихо застонал и закрыл глаза. Я думала, потерял сознание, но он продолжил – будто все эти годы только и ждал, кому бы исповедаться в уничтожении большей части человечества.
«Континенты не должны были затонуть».
Но карты…
Ох. Я, кажется, поняла.
– Они должны были опустеть?
«Да».
Я даже не знаю, что хуже. Хотя нет, знаю – ВСЕ это одинаково, непростительно ужасно.
Они все продумали. Предусмотрели заранее – Купол и Дамба от дезинтеграции. Военные планы. Запасы оружия – они и войну с немагами просчитали от и до – а может, сами ее спровоцировали. И ошейники и браслеты для каторжан – чтобы сдерживать пленных немагов.
«Наша мечта. Прекрасный Новый Мир. Без деспотии немагов, – раздалось в мыслях. – Все пошло не так».
Пот катился по его искаженному лицу.
«Но Рамона… его все устраивало».
– Что с ним стало?
«Он понял, что случилось на Пике – он сам раньше был членом Кварты. Но не захотел спасаться и дать шанс другим. Я долго ни о чем не подозревал. Пока пять лет назад не появился первый иномирец… Рамон все отрицал. Никого не допускал к Пику. Мы… поссорились. Я допросил его, стер память и отпустил. Клятва жизни и смерти не дала мне его ни убить, ни запереть».
– Просто отпустили?
«Он уже не был самим собой».
Меня оглушила новая догадка.
– Здесь был Мэдди.
«Да. Он и есть Рамон».
Талий тихо выдохнул – и замолк.
Механическим движением я нащупала пульс – жив.
Чудовище. Я спасла чудовище.
Что делать?
Рина, отключи эмоции и включи логику.
Нужно выбираться отсюда – из этого мира. Вавилон захвачен дикими, мир гибнет.
Я должна добраться до разлома… Талий Джонас должен был достать артефакт, который сломает печать – успел ли он? Я обшарила его куртку – но ничего, кроме крохотного изогнутого кинжала на нашла. Это он и есть?
Я выдвинула черное, как первородное зло, матовое лезвие. Отчего-то стало не по себе – это ли не признак того, что кинжал – инфернальный? Или я просто схожу с ума – хотя, одно не исключает другого.
Должна ли я рискнуть?
Должна ли я взять с собой Талия Джонаса, разрушителя, убийцу, человека, который хладнокровно спланировал и осуществил конец света?
Лезвие скрылось в неброских ножнах, а я перехватила взгляд Талия Джонаса – он снова пришел в себя. И, кажется, понял…
Мне стало плохо от собственных мыслей. Он чудовище, а что насчет меня?