Португальская находка, или Человеческие страсти

"Португальская находка, или Человеческие страсти"- фэнтези о занимательных и нестандартных событиях из жизни бывшего российского дипломата Егора Войнича. Неординарного человека, решившего заняться интересным, но опасным и непредсказуемым делом. Выстраивая свой бизнес и, изначально, доверяя своим московским и зарубежным партнёрам, Егор, волей случая, в Африке находит древние артефакты и рисунок знаменитого португальского архитектора. С этого момента и начинаются в его жизни опасные и счастливые события. Являясь неким продолжением, эта история неразрывно связанна с первой книгой автора "Африканская история в историях".

На дворе стояла прекрасная погода, шел первый месяц лета. Москва все больше и больше притягивала людей со всех концов российской периферии. Экономический кризис конца девяностых, падение курса рубля и уменьшение добычи черного золота пошли ей на пользу. Став менее тучной, она немного преобразилась, даже помолодела. Ринулась в инновации, открыла свои границы для иностранных инвестиций. Стала думать экономически и прогрессивнее. Но, к сожалению, так оставалось не долго. Трезвость и прогрессивность мышления опять затмили высокие цены на нефть, металлы и газ. А с ними возвратился осторожный консерватизм, уверенность в принимаемых, порой, неверных решениях. Желаемое стало выдаваться за действительное. В общество пытались имплантировать «управляемую демократию». Что это такое, толком никто не знал. Тем не менее, большинство проспектов, бульваров и улиц Москвы заполонили новые иностранные машины. Открывшиеся двери многочисленных кафе и ресторанчиков активно зазывали к себе посетителей. Фактически, все мировые бренды косметических компаний и бутики известнейших марок заполонили Тверскую, центральную улицу города. В это же самое время российская автопромышленность жила вчерашним днем. Она обещала в очередной раз всех скоро удивить. Оставалось ощущение, что ее не берут ни годы, ни перестройки, ни рынки. Казалось, сколько бы денег не вкладывали в нее, всё «не в коня овёс». Все понимали, что «дорога ложка к обеду», и не ждали от нее особого чуда. Егор Владиленович Войнич чуда, также, не ждал. По возвращении в Россию, он купил себе мощный немецкий народный автомобиль повышенной проходимости. Это была не причуда или прихоть, а служебная необходимость. Прошедшие годы работы в Африке добавили ему уверенности в ведении собственного бизнеса. Благодаря поддержке свояка он потихонечку начал своё дело. Через пять лет он стал хорошим бизнесменом-середняком. Семью он так и не завел. Ирина была не готова к замужеству с Егором. Она предполагала поработать в Африке ещё некий период времени. Егор несколько раз за последние два года ездил к любимой. Даже умудрился при помощи старых связей купить себе там три акра земли и виллу с бассейном и теннисным кортом. Но это не смогло укрепить их остывающие чувства и отношения. Через пару лет после миллениума у Ирины заканчивался срок командировки и работы в посольстве. Но её попросили продлиться. Егор предлагал поменять жизненные планы. Но девушка оказалась упрямой и настойчивой. Вообще, бывшему советнику везло именно на такой типаж женщин. Он мог себе представить, что в их отношениях наступают охлаждения. Нужно было, что-то решать. Вопрос личной жизни опять подвисал в воздухе. Общаться долго от командировки к командировке было бессмысленным. Тогда мужчиной было предложено Ирине трезво посмотреть на жизнь. Семьи нет. Детей нет. Живут каждый по отдельности в своих берлогах, даже, в разных странах и, даже, на разных континентах. Необходимо было принимать решение. Или все идет так, как идет, но финал предсказуем и известен. Ира, не объясняя ничего, выбрала «или». Егор тогда ещё не знал о новом увлечении посольского врача из среды работающих в посольстве дипломатов, её сверстников.

Тем не менее, жизнь продолжалась. Конечно, как у здорового нормального мужчины у Егора были женщины. Как ни странно, с покинутыми женщинами у него оставались ровные дружеские отношения. Возвращение бывшего советника в Москву нельзя было сравнивать с ностальгией. Скорее всего, он был человеком без особых привязанностей к месту жительства, он был космополитом. Было модно позиционировать себя человеком мира. Некоторые состоятельные бизнесмены и политики стремились сделать себе двойное, а порой, и тройное гражданство. Свою трехкомнатную квартиру за время длительной зарубежной командировки он расширил, прикупив соседскую двухкомнатную. Сделал качественный и дорогой ремонт в полном понимании этого слова. Деньги были, их не могло не быть. Свою виллу в Хараре, которую он частично профинансировал в кредит, Войнич сдал в аренду. Бассейн и теннисный корт, обзор восхода и заката солнца, гараж на три машины, садовника, горничную и доброго Джек Рассела, а также всю ответственность за это хозяйство он передал новому советнику-посланнику посольства России в бывшем Солсбери. Егор привык называть этот яркий красочный город этим старым именем. Так он нравился ему больше. Там же осталось много друзей и товарищей, по-настоящему любящих и любимых, женщин и подруг. Но жизнь не стояла на месте. На пороге стоял уже 2006 год.

Сегодняшний его бизнес был связан со скупкой и перепродажей раритетов искусства, оказавшихся по воле случая в «белой» Африке. К сожалению, в то самое время там шли серьезные политические процессы, заставляющие бурлить, порой, весь черный континент. Непосредственное соприкосновение с местной жизнью и культурой, как бы изнутри, не сопоставимо с работой из-за ограды посольства или торгового представительства.

Через какое-то время он начал сам понимать, кому реально нужна помощь, в кого стоит вкладывать деньги. А, где немотивированное политическое вымогательство. Бессменным его проводником по этим крутым и острым скалам человеческих отношений была первая серьезная африканская увлеченность. Его бывшая соотечественница, Белена Здашко. Она же была одним из руководителей и номинальной совладелицей со стороны африканцев в совместном с российской стороной бизнесе. Бывшая жена, одного из черных политических лидеров этой южноафриканской страны, она стала талисманом успеха совместного дела. Но ничего вечного нет. Как-то так получилась, что со временем каждодневная работа, несмотря ни на что, охладила их пыл влюбленности. А тут и господин случай привнес сюрпризы. У Фредерика, свояка Белены, старшего брата ее мужа, погибшего в автокатастрофе, умерла жена. Памятуя о старых симпатиях и местных традициях, он стал свататься к русской. Либо в силу сложившихся обстоятельств, либо просто из-за желания щелкнуть бывшего возлюбленного по носу, она согласилась. Может в последующем, это было и к лучшему. Белена как будто предчувствовала, что скоро в стране начнутся придирки к бизнесу белого населения. На фоне передела земельной собственности в Зимбабве, очень многие белые фермеры вынуждены были в скором порядке покидать насиженные места. Порой, черные ветераны освободительной войны за независимость не давали им и получаса, чтобы убраться с фермы. Зная об этом, фермеры и их семьи убегали в чём есть. Казалось, что еще недавно люди сидели в своем доме-крепости и пили чай. Тепло чайника не успевало улетучиться, а людей выгоняли на улицу без всего. Кому что-либо доказывать было бессмысленно. Уже позже встречаясь за чашкой кофе в кафе со знакомыми фермерами, Егор слышал причитания и возгласы о том, что эти изверги съели от голода любимого жирафа или антилопу, или зебру. Земли для разведения животных были неотъемлемой частью любой серьезной фермы, от которой питался весь район. Рабочие места, городок с инфраструктурой для черных, поликлиники, больницы, школы, культурные и социальные центры, всё существовало это на налоги с деятельности фермерского хозяйства белого человека. В те дни ходили гротескные анекдоты о черных ветеранах и фермерах. Егор хорошо запомнил один из них. «В добрые мирные времена заходит простой африканец в бар: “Мне пиво, пожалуйста”, – обращается он к бармену. Тот отвечает: “С Вас тридцать центов”. Заходит в бар ветеран африканский освободительной войны и просит: “Мне пиво”. Бармен отвечает: “С Вас десять центов”. Заходит белый фермер в тот же бар. “Мне пиво, пожалуйста, сэр”, – просит он. “С Вас три с половиной доллара, сэр”, – отвечает бармен. Времена бурного передела белых фермерских угодий. Заходит в бар простой африканец и просит: “Мне пиво”. Ему отвечают: “ С Вас два доллара”. Заходит в бар африканский ветеран и тоже просит: “ Мне пиво”. Слышит ответ: “С Вас два доллара”. У них вопрос к бармену: “Как же так, резко выросла цена”. Бармен не заставил себя долго ждать: “Так фермер же перестал пить пиво”».

Заняться раритетами Егора Войнича натолкнул случай. Как-то они с Ириной были на местном рынке- барахолке. Там продавалось всё. Масса изделий из разного типа костей и рогов разных животных. Африканские маски. Каменные скульптуры. Мебель из красного дерева. Ювелирные украшения из разноцветных стекляшек и полудрагоценных камней, а также различные домашние аксессуары из эбонитового дерева. Типичная домашняя утварь и большие развалы книг на самый разный вкус. В этот день Егор впервые держал книгу, изданную около ста лет тому назад. Это оказался роман «Собственник», первая книга трилогии «Саги о Форсайтах». Цена была смешной. Черный мальчишка не знал, что продает и просил сущие гроши. Именно тогда Егор и купил эту книгу и книгу Александра Керенского «Моя Россия», изданную, почти, шестьдесят лет назад в США. На все он потратил не более десяти американских долларов. Ранее ему приходилось слышать, что братья славяне, в частности югославы, быстро сориентировались и стали все скупать на корню с ограбленных ферм. Позже это все вывозилось в Европу и продавалось по мировым ценам. Даже не тронутые местным климатом за десятилетия эксплуатации машины оставались как новенькие и в пылу бегства фермеров за гроши переходили в иные руки. Все это уходило на черный рынок. «Феррари» и «Форды», «Лэнд Роверы» и «Ягуары» первых годов выпуска уходили заказчикам- коллекционерам, охотившимся за этими раритетами. В чем-то и они выиграли от земельного передела в бывшей Южной Родезии. Местные комиссионки просто ломились от тончайшего костяного фарфора и старинной мебели викторианского стиля.

Партнером в этом бизнесе, бывшего российского служащего, выступил его друг и товарищ по детству. Ныне это был держатель столичной сети антикварных магазинов, Роман Круглов. Это Роман, приехав в Африку, убедил Егора, что один бизнес не мешает другому. Это Роман натолкнул Войнича на мысль, что помимо раритетов можно поставлять на объемный рынок России и современное африканское искусство: картины и скульптуры, и, даже, продукцию местных производителей изделий из серебра. Партнеры еще успели переслать отлично сохранившиеся старинные модели трех машин в дождливую Россию, когда вступил в силу указ местного президента о запрете таких операций. Каждая из машин принесла серьёзное количество американских долларов чистого барыша. Именно Роман познакомил своего нового партнера и друга со своими европейскими коллегами. На каком-то этапе Егор полностью увлекся только этим бизнесом. Каменные скульптуры местных мастеров расходились в северной Европе как горячие пирожки. Погружаясь в эту работу с головой, Егор начал много путешествовать и по смежным странам. Его европейские партнеры просили и помогали устраивать зарубежные выставки для местных талантов. На чем в конечном итоге получалась также не плохая прибыль.

Главной причиной его срочного отъезда в Россию после двухнедельной командировки в Хараре в конце лета 2006 года была встреча с британскими партнерами Романа. Егору казались странными, выдвинутые ими политические мотивы не приезда в Зимбабве. Егор привез с собой большой объем слайдов и фотографий на флэшке, чтобы англичане могли во всей красе увидеть желаемые африканской находки. Как-никак, а это находка на территории бывшего члена их Содружества. Как-никак, а часть вины за творимые там безобразия британцы могли бы записать в свой актив. А главное, что им не верилось в возможность нахождения там работ эпохи Ренессанса.

Такси, взятое до дома на Маросейке, катило по вечерней Москве, когда уставший от перелёта Егор думал о тёплой домашней ванне. Думал он и о своих отношениях с партнерами, и скорой встрече с Романом. Так в своих мыслях он провёл всю дорогу. Таксист получил хорошие чаевые за то, что не стал торопить и мешать задумавшегося о чём-то пассажира. Ужин, быстро приготовленный бывшим советником, был в самом разгаре, когда позвонил Роман. “Горыч, ты как смотришь, если мы с Патриком приедем к тебе в гости. Ему не терпится посмотреть на то, что ты привез из «жуткой, страшной Африки»”, – спрашивал разрешение партнёр. “Рома, дружище, а можно завтра, я не один”, – пытался отбиться от незваных гостей готовящий себе ванну мужчина. “Хорошо, но завтра, с раннего утра я жду тебя у себя в офисе с флэшкой”, – продолжил, обнявший за плечи рядом стоящего ирландца, антиквар. “Решено, только сами не проспите”, – пожелав им спокойной ночи, подметил Егор. Возлегая в тёплой воде, Войнич пытался проанализировать свою жизнь до и после Африки.