— Не беспокойся. Ты абсолютно в здравом уме! — возразил Маркус, случайно прочитав мысли Наполеана. Тот прорычал едва различимое предупреждение — сознание другого вампира было священным местом, куда нельзя было вторгаться, преднамеренно или нет — на что Маркус просто отмахнулся. Наполеан отступил назад, более чем слегка удивленный фамильярностью, с которой его подданный с ним разговаривал. Весь мир сошел с ума?

— Маркус! Тебе лучше вспомнить свое место, воин, и ты заберешь своего сына домой.

— Милорд… — Мягкий голос прервал обмен репликами, прежде чем ситуация накалилась еще больше. Хотя вряд ли Маркус — или любой другой мужчина в Лунной долине, если на то пошло — посмел бы открыто бросить вызов древнему правителю.

Наполеан вовремя поднял глаза, чтобы увидеть Киопори Демир Силивази, вошедшую в зал и пробиравшуюся по узкому центральному проходу к своему супругу: взгляд целенаправленный, извинение написано на лице.

— Приветствую, — вздохнула она, останавливаясь перед ними. — Как приятно видеть вас сегодня вечером, мой король.

И нежно поцеловала Наполеана в щеку.

Перед его людьми. Перед Маркусом.

Глаза Маркуса вспыхнули красным, и Наполеан мысленно застонал. Действительно, это была инстинктивная мужская реакция, которую Маркус — или любой другой вампир мужского пола, если на то пошло — вряд ли бы смог сдержать. Они были собственниками, мягко говоря… Тем не менее, полная воинов комната оживилась, все наблюдали с интересом или даже с неким весельем, как Наполеан зашипел себе под нос, предупреждая Маркуса, чтобы тот себя контролировал.

Действительно мир слетел с катушек.

— Пожалуйста, простите, — продолжила Киопори, казалось, совсем не обеспокоенная уже неприкрытым проявлением доминирования и агрессии. — Я попросила Маркуса посидеть днем с Николаем, пока занималась покупками. Боюсь, я забыла о времени.

— И отказалась отвечать на мои звонки! — рявкнул Маркус, изображая раздражение.

— Послушай, Маркус, — произнесла Киопори нежным уговаривающим голосом.

— Даже не проси меня! — отрезал он. — Ты также не отвечала на мой мысленный зов, женщина. Это неприемлемо.

Киопори разразилась беззаботным мелодичным смехом и улыбнулась.

— О, прекрати роптать, воин. Ты еще легко отделался. Кроме того, иногда женщине нужно провести немного времени наедине.

С этими словами она потянулась и забрала ребенка, который немедленно начал трясти ручками и ножками, возбужденно приветствуя объятия матери.

Наполеан почувствовал обмен энергией между супругами и понял, что они заканчивали свой разговор мысленно.

Он не имел ни малейшего желания вмешиваться — Киопори была, пожалуй, единственным вампиром в долине, который действительно подходил Маркусу Силивази и его вечно бросающей вызов правилам поведения личности. За словом в карман она не лезла.

После того, как энергия рассеялась, Наполеан кивнул Киопори, выражая свое понимание. После двадцати восьми сотен лет он не обладал бесконечным терпением — и порядок, который он поддерживал в доме Джейдона, не был пустяком — однако, он питал безнадежную слабость к выжившим дочерям короля Сакариаса, и не было никакого смысла отрицать это. На самом деле, после стольких лет веры в то, что женщины их расы перестали существовать, все мужчины в доме Джейдона заботились о принцессах с бесконечным уважением и трепетом. По-прежнему трудно было поверить, что две женщины пережили то страшное время.

Наполеан моргнул, и его мысли вернулись в настоящее время.

— Конечно, я все понимаю, принцесса. Спасибо, что пришли за Николаем.

— Конечно, — Киопори мягко коснулась руки Наполеана и в комнате повисла тишина.

Мало кто мог так запросто дотронуться до Наполеана.

Мало кто из его подданных позволял себе подобные вольности с самым древним и грозным представителем их вида. И стать свидетелями такой простой — но в тоже время мощной — связи с их лидером слегка будоражило. В самом деле, принцесса редко сторонилась короля.

Маркус не выдержал.

Низкое, утробное рычание вырвалось из его груди, и Наполеан инстинктивно обнажил смертоносные клыки. Это была ясная, недвусмысленная угроза — ярко выраженная, однозначная демонстрация господства. Обычно Наполеан находил смешной, даже восхитительной, собственническую опеку своих мужчин, но никто не смел бросать ему вызов, угрожать или поправлять перед собранием воинов. Никто, даже Маркус.

Даже если тот просто не мог совладать с собой.

— Благословенная Андромеда, — вздохнула Киопори, закатив глаза. — Мы с Ваньей должны немедленно разработать заклинание, уменьшающее уровень тестостерона. Где-нибудь в закромах, наверное, завалялось одно такое…