Есть и обратная сторона медали. Умрешь в Роркхе, поймаешь болевой шок и паническую атаку в реале. Причем в случае смерти тебя мгновенно выбрасывает из игры. Зачем так сделано? Что бы все игроки были в равных условиях. Мол, если идешь сражаться с монстрами, готовься чувствовать все на своей шкуре, как и остальные игроки. Никакого разграничения по уровню сложности между новичками и профи. Все в равных условиях. Единственное что влияет на сложность — время суток. Хочешь кайфа — играй, пока в Городе день. Хочешь экшен — играй ночью.

Но болевой эффект мы отключать не станем. Притупим немножко, но не отключим полностью. Так что те, кто говорят, что умирать больно только в первый раз — наглые лжецы и имповы экскременты. Не верьте им. Умирать больно всегда.

Чайник выключился. Горячий кофе обжигал горло, но надо было торопиться. В этот раз все по-другому, времени мало. Близится ночь. А значит я должен успеть вернуться за сердцем бугимена, которого подстрелил. Я действительно не хотел заново переживать очередную смерть персонажа, но была и другая причина возвращения в Нору. Выйти из игры можно лишь из безопасного места. Помимо смерти. Ближайшим бесплатным выходом была гильдейская Нора. Честно говоря, будь у меня способ умереть быстрее и выйти, я бы так и поступил. Но оба светлячка я разрядил в бугимена. И оба раза я попал. Так что он уже должен был сдохнуть где-то в лесу, а я даже застрелиться не мог. Светлячки стоят не дорого. Их называют еще сигналками. Потому что они работают по принципу сигнального пистолета. Только вместо пластика используется дешевое дерево. Один патрон с зажигательной смесью, один выстрел, после чего у тебя в руках остается обуглившееся оружие. Боевые патроны использовать опасно в таких штуках, можно и без руки остаться. А зажигательная смесь из пороха, напалмовой капсулы и имп знает, чего еще, прекрасно компенсирует недостаток урона.

Пятиметровое полупрозрачное чудище. Тощее человекоподобное тело с длинными руками, свисающими до колен. Эктоплазменный Древний. Это его официальное название в Обсервере. В простонародье кличут бугименом. Не агрессивный, медленный, практически не опасный монстр. При условии, что не будешь к нему подходить слишком близко. Только вот светлячки стреляют всего на пятнадцать метров. Дальше пробивное воздействие сводится к нулю. Или скорее прожигающее. Напалмовая капсула не взрывается, это не разрывной снаряд. Скорее, зажигательный патрон. Попал в тело, а он продолжает гореть и выжигать внутренности монстра. Но для этого надо пробить шкуру. Первый снаряд угодил бугимену в ногу. Надо было стрелять навесом, а я целился в тушу. Придурок. Второй снаряд попал ему в грудь. Но мне пришлось подобраться слишком близко. Чертов бугимен ударил наотмашь. Его скользкая тощая рука удлинялась и растягивалась, словно резиновая. Меня зацепило краем, но и этого достаточно. Я видел, как древний истекал слизью, убегая в чащу леса. Снаряды горели в нем, не давая оболочке зарасти. Он должен был сдохнуть не далеко от места нашей стычки, но надо торопиться. Идти за сердцем ночью — чистое самоубийство. А к утру все обнулится и сердце исчезнет.

Наушник выдавал равномерные гудки. Главная проблема в том, что мой персонаж сейчас умирает в Норе, а другого у меня нет. А у Клыкастого точно есть. Но он не берет трубку.

— Че, куда, дарова. Я не абонент сейчас, потому что поэтому. Ща сигнал будет, скажи, чего надо, а я подумаю, перезванивать или нет, — длинный писк в наушнике.

— Клыкастый, это Арч. Перезвони срочно, нужна твоя помощь.

У Клыкастого точно есть хант пятой ступени. Он сам хвастался нам с Алексом. Мне бы сейчас даже однорукий калека восьмой ступени подошел. Но даже такие стоят от тридцати тысяч. Что сейчас мне вообще не по карману. А в аренду никто не сдает персонажей. Это вообще штука сугубо личная как бы. Дать кому-то своего ханта, это как зубная щетка или личная одежда. Только дороже.

— Алекс. Не разбудил?

— Был близок. Привет Арч. Какими судьбами?

— Помощь нужна.

— Я уже скинул все материалы по курсовой тебе на почту.

— Материалы? Что? Нет, я по другому вопросу. У тебя случаем нет ханта?

— Кого? Что ты несешь?

— Это персонаж для игры в Роркхе. Где мы с Клыкастым зависаем постоянно. Помнишь?

— Аааа, понял. Нет, ты же знаешь, я не в теме этих ваших онлайн игрушек.

— Знаю, ну мало ли. Очень надо. На пару часов. Если дело выгорит, у меня денег на несколько месяцев вперед будет.

— Даже в универ сможешь ходить?

— Даже сессию сдать успею.

— Бросал бы ты это все, ладно в свободное время зависать. Черт с ним, что пытаешься там заработать. Но ты же уже на имя собственное не откликаешься. Приходится тебя Арчем звать, что бы ты реагировал.

— Сори, бро. Это уже профессиональная деформация.

— Нет, чувак. Это ты реальность с игрой путаешь.

— Ладно, давай ты мне поможешь сначала, а потом отчитаешь? Есть варианты?

— А к Клыкастому чего не обратился?

— Он не але. Скорей всего в Роркхе. Я ему звонил, оставил сообщение на автоответчик, написал на почту, написал через Обсервер в игру, но он не отвечает. А у меня прям горит.

— Понятно. У меня персонажей этих нет. Надо подумать у кого можно спросить.

— Слушай, можно деньгами. Если тридцатка есть, я уже завтра смогу вернуть. Куплю ханта, проверну быстро дело и завтра обналичу. Просто ханты — штука личная. Абы кому не дают такие вещи. Друзьям или близким еще ладно.

— По деньгам вот так быстро не организую. Достать смогу только завтра если.

— Поздно будет.

— Слушай, есть один парень. Он мне задолжал прям серьезно. Он в этой игрушке постоянно сидит. Могу у него спросить.

— Было бы здорово.

Мы проговорили с Алексом еще пару минут, и я пошел допивать свой кофе. Похоже выбора у меня нет. Раз уж приходится ждать, то можно и пойти по распорядку. Сначала приседания, потом отжимания. Надо разогнать кровь, и не дать мышцам атрофироваться. Затем контрастный душ, который я ненавижу, хотя мог бы уже и привыкнуть. Некогда нежиться в теплой воде, надо быть бодрым. Я не спал уже почти сутки. Так всегда бывает перед наступлением ночи. Появляется много вариантов подзаработать. Слабые монстры, легкие квесты от неписей, информация по грядущей ночи, которую можно продать. Просто в этот раз я поднял ставки. Теперь надо доиграть партию до конца. Иначе вернуться я смогу очень нескоро.