— Я как лучше хотел.

Я села на мягкий ковёр из игл.

— Ладно, проехали.

— А что ты там видела? Прошлое? Встретила другую себя? Насколько ты была глубоко? — от нетерпения Мурлыка сгорал.

— Нет. Просто гуляла в инопланетном лесу.

— И всё? Почему же ты так разозлилась?

У меня не было сил и желания объяснять.

— Мур, пойдём лучше в лагерь. Может, успеем к обеду.

Всю дорогу он тараторил о принцессе со звёзд, но я даже не слушала.

Показалась скамейка и клёны. Мне стало страшно. Я понимала, что это — реальность, что всё позади, что никаких чудовищ не будет. Но, ничего не могла поделать.

— Гей, малявка! Ходи-но сюди!

Я узнала голос.

Не реальность! Это опять не реальность! Я всё ещё внутри.

Проклятый Мурлыка!

Хотелось рыдать, но вместо этого я обернулась. Вместо Мурлыки стоял солдат, убивший мою сестру Катю.

Солдат, которого я…

Значит, справлюсь с ним и сейчас.

Я опустила глаза в поисках камня, и поняла по белым колготкам, что теперь я не Мика. Я семилетняя девочка Катя.

— Швидко! Кому я кажу?

Я побежала.

— Куди ти? Буде приємно! Ти хіба не хочеш любові?

Маленькие ножки не успели сделать и двадцать шагов, как оторвались от земли. Он держал меня, будто котёнка, вцепившись в платье одной рукой. Ткань трещала, впиваясь в подмышки.

Его пальцы разжались. Я рухнула вниз, упав по-кошачьи на четвереньки.

Дальше всё было, как в ускользающе-нереальном кошмаре: провалы и вспышки — настолько ужасные, что в них невозможно было поверить.

Звук рвущейся ткани…

Боль сзади — острая, точно кинжал…

Туманная острая сталь прямо перед глазами…

Кровь, брызжущая из горла на руки…

Я распахнула глаза. Над головой болтались гирлянды грибов. По синему небу ползли пушистые облачка.

— Орёшь, как недорезанная! — недовольно буркнул Мурлыка.

Недорезанная?

Я вздрогнула и убрала ладони от горла.

Чистые. Никакой крови.

Я повернула голову. Мальчишка лежал и таращился в небо.

Бить я его не хотела, всё получилось само собой.

— Блять! — Мурлыка вскочил, прижал руку к носу. Пальцы окрасились алым, на землю закапала кровь. — Ёбнулась, что ли?

Я была невозмутима.

— В другой раз подумаешь прежде, чем сыпать мне в чай свою дрянь.

— Дуда! Я ведь гаг лудше готел! — Мурлыка опять улёгся на землю, только уже в стороне от меня.

Переживёт! Никто пока что не умер от разбитого носа.

Наверное…

Я встала, пролезла через кусты на тропинку и зашагала в лагерь.

Мурлыка сидел на скамейке под клёнами. Носок палёного «конверса» пинал сухую листву. Мурлыка выглядел по-другому, но я точно знала, что это он.

— Привет, Мурлыка. Смотрю, нос уже подзажил?

— А что с ним было не так?

— Не притворяйся! Не то, получишь ещё! — я начинала злится. — Что ты вообще тут делаешь? Когда я уходила, ты спокойно лежал!

Мурлыка поднялся.

— Ты сегодня какая-то странная… — он взял мою руку в свою. — Ну, пошли?

— Куда?

Его глаза полезли на лоб.

— Как это — куда? Мы же договорились! Хочешь снова сбежать?

Я начала вырываться.

— Мне надо в лагерь! Обед!

— Зачем нам обед? Мы же поели!

Ага! Про это он, значит, помнит!

— Не будь трусливой девчонкой! Тебе придётся понять, кто ты такая. Чем больше сопротивляешься, тем будет хуже. Другого выхода нет!

Мне не хотелось, чтобы стало хуже. Я перестала дёргаться и сказала:

— Ладно. Пошли.

Мурлыка обрадовался.

— Класс! Вот увидишь, это будет действительно жуткое приключение!

Жуткое? Мы так не договаривались!

Но мальчишка уже поволок меня через лес.

Мурлыка завёл меня в такую чащобу, что я расцарапала ветками щёки.

— Эйприл, а почему ты меня называешь «мурлыка»? Я на кота не похож!

Я поняла, что мальчишку зовут не Мурлыка, а Кир, и что я — никакая не Мика, а Эйприл.

Как я могла позабыть!

Когда кусты кончились я обомлела. Посреди леса возвышалась скала.

Это было по-настоящему странно. С крыши нашего здания мы не видели скал.

Кир-Мурлыка сказал:

— Пойдём искать вход. Это будет непросто, — он подошёл к скале и стал ощупывать камни. — Где-то должен быть датчик.