— Давай.

А на следующий день я объявила родителям, что уезжаю во Вьетнам с подружкой по имени Руслана.

Крэг вернулся с двумя стаканами, красиво украшенными цитрусовыми. Может, не пить? Ведь он мог что-нибудь туда подмешать. Да ладно тебе, Ксю, психовать! Мы в аэропорту. Пассажиры бизнес-класса тоже проходят секьюрити. И чего ему меня отключать? Его цель — словами склонить меня к соитию. Он же бизнесмен!

— Long Drinks… — Крэг откинулся на мягкий подголовник кресла, став на темном фоне ещё белее, и принялся крутить в пальцах соломинку. — Будет ли он таким же длинным, как ожидание очереди в душ…

А пацан с юмором! Пусть и с английским.

— А я уж как-то смирилась, что приму душ дома. Ты куда летишь? — спросила я, чтобы увести вынужденную беседу от темы секса.

— Домой!

Отлично вывернулся. Крепкий орешек.

— Ты русская?

Я от неожиданности прикусила трубочку.

— Как догадался? По акценту?

— По имени… Оно не соответствует внешности.

Я выпустила изо рта трубочку и облизала губы. Ему на зло. Пусть смотрит, как лиса на виноград.

— Меня зовут Ксения. Попробуй произнести мое имя. Сразу предупреждаю, я не Зена, королева воинов.

Он улыбнулся и произнёс: «Найс ту мит ю, Кейт». Выкрутился! Ну, мне не так уж и приятно с тобой знакомиться, но что поделать! Раз ты прицепился к моей заднице, как банный лист. Кстати, моей задницы ты как раз-таки и не видел — все в глаза смотришь.

— Откуда летишь? — начал он крестовый поход по мою душу.

— Из ниоткуда.

— Тааак, — протянул Крэг, начав крутить свой бокал ещё быстрее. — Я не услышу никакой интересной истории? Так нечестно. Ведь чем хороши попутчики, с ними не стыдно быть откровенными. Второй-то встречи не будет.

— Да? — я снова сжала губами соломинку, даже если он на ее месте представляет нечто другое! — У меня не случалось в жизни ничего постыдного.

— Врешь! — почти выкрикнул он, и как и я оглянулся. — По статистике тридцать процентов пассажиров когда-либо занимались сексом в аэропорту, а семьдесят процентов мечтают об этом и все никак не могут решиться.

Я продолжала грызть соломинку, но так как товарищ не думал развивать свою мысль далее, медленно вытащила ее изо рта и произнесла:

— Я попала в погрешность. Наверное, потому что редко летаю.

— А я потому что являюсь частью другой статистики. Тех, кто неудачно занимался сексом в общественном душе. Откровенность за откровенность?

Я вскинула брови:

— А мне твоя откровенность не интересна.

— Даже с учетом того, что та девочка, которая меня жестоко кинула, была русской?

Врет, ох как врет…

— Ну, можно сказать, что я наполовину финка. Хотя бы по фамилии. Я с балтийского берега, с Питера, и финны всегда заговаривают со мной по-фински — признают своей!

— Какое совпадение, я тоже финн.

Да ёшкин кот! В любую дырку без мыла пролезет гад!

— Наполовину. На свою худшую. Сразу же сгораю на солнце. Хотя меня тянет к солнцу. Гены, твою мать, от них никуда не денешься.

— И что они тебе такое нашептывают? Твои гены?

Я беседу поддерживаю? Или уже набралась, что эта блеклая личность вдруг стала мне интересна? Да и цвет в нем вдруг появился. Глазки синие, горят… Тоже приложился? Хотя по количеству жидкости в стакане не скажешь. Красивый парень. Жаль, рыжины нет в волосах. А если покрасить? Так, Ксю, кончай пить…

— Немного семейной хроники хочешь? И не обижайся, если я назову русских оккупантами, ладно?

— Не буду… Вы тут недавно отметили сто лет независимости. Ты в Финляндии живешь?

Крэг отрицательно помотал головой и, вытянув из стакана соломинку, принялся завязывать ее в бантик. Неужели получится?

— Я человек мира, мне не сидится в одной стране. За последние три года я успел пожить в Дублине, Барселоне и Венеции. Но вчера мама сказала, что пора возвращаться домой.

— Куда?

— А куда ты торопишься? Мой прапрадед Хуго и прапрабабушка Грета еще не свалили из Хельсинки. В тысяча девятьсот шестом году друг их семьи, дядя Артур, уехал за океан в поисках новой жизни. Уехал ни куда-нибудь, а в Аргентину, чтобы основать в джунглях маленькую Финляндию, независимую от России. Ты не обижаешься пока?

Он снова подмигнул, и я снова улыбнулась.

— Мне плевать…

— Вот и отлично. Хуго крутил пальцем у виска, — и Крэг крутил сейчас у своего, а я готова была повторить его жест своими частями тела. — После работы в конторе взять в руки мотыгу и гонять обезьян… Надо быть полным идиотом, и таких идиотов оказалось сто двенадцать человек. В основном мужики. Семейных мало рискнуло пойти на такую авантюру, но когда через пару лет, в разгар первой мировой, дядя Артур приехал в Финляндию с деньгами, моя семья собралась и поехала вместе с ним в Аргентину.