Шрифт:
– Может, забухали на острове? Не волнуйся так.
– А я волнуюсь. Ты же знаешь его! Для него обещание, данное мне, закон.
– Я думаю, что все обойдется.
Голоса удалялись, а Лера и не подозревала, что это было начало странных, трагических и мистических случаев, свидетелем которых ей предстояло стать.
– Отдыхай пока, журнальчики полистай. Когда позовут, тогда и пойдем, – сказал Толик.
– Кто позовёт?
– Проходчики.
Лера неспешно оглядела вагончик. У окна, выходящего на Байкал, стоял небольшой стол, заваленный чертежами. В углу лежали сапоги, одежда, телогрейки, маркшейдерские инструменты и прочий хлам. На стенах висели какие-то теплые комбинезоны и брюки. Такого бардака она еще не видела. На одном из чертежей стояла чашка с чаем. Рядом валялись несколько сушек.
– Ничего, что чай стоит прямехонько на чертеже? – спросила Лера, вспомнив, что начертательную геометрию в этом году она сдавала пять раз. На четвертый раз профессор, похожий на Брежнева, увидел пятно на чертеже и отправил ее переделывать все заново. С тех пор для нее любой чертеж приравнивался ценности Декларации независимости США.
– Это? Нет, нормально все. Собирайся, сейчас выходим.
Толик кивнул на инструменты и знаком предложил девушке их взять. Она с удивлением на него посмотрела: в углу стояли огромная коробка с теодолитом 2 , поменьше с нивелиром 3 и деревянная двухметровая рейка.
2
измерительный прибор для определения горизонтальных и вертикальных углов при маркшейдерских работах
3
инструмент для определения разности высот между несколькими точками земной поверхности.
Лера попробовала все это одновременно поднять, но у нее получилось не с первого раза. Все это время, пока она примерялась, как это сделать, Толик даже не посмотрел в ее сторону. Он открыл дверь и ждал, пока новенькая справится с тяжестями. Мысленно проклиная общежитие ИРИИЖТа, из-за которого Лера сейчас оказалась тут, она выдвинулась из вагончика на улицу. Ее начальник мужественно держал дверь, пока она это делала. Инструменты были тяжелые, к тому же рейка все время вываливалась из подмышки. Толик делал вид, что не замечал, что его маркрабочая еле двигалась.
– Какой большой тоннель, – сказала Лера, когда темная дыра поглотила ее в первый раз.
– Так они все мысовые тоннели двухпутные, это значит большого сечения, – ответил Толик. – Вот так и работаем с такими габаритами! А сколько тут трудностей! Грунты слабые, поэтому применяем способ проходки под защитой опережающих экранов из труб на первом, втором и четвертом.
– Да, я все поняла, – сказала Лера и ужаснулась. Для нее это точно был совсем другой мир. Понимать она пока ничего не понимала, но стеснялась это озвучить.
– Профессия маркшейдера очень ответственна, – продолжал лекцию сменный. – Тут главное не ошибиться в расчётах. Маркшейдер – это геодезист высокого уровня, который может выполнять под землей работы любой сложности. Проходчики без нас никуда не сдвинутся. Мы – подземные штурманы! Вот мы сейчас с тобой идем, а они ждут нас и ничего не делают. Правда, что-то мы медленно идем. Давай быстрей!
– Все было бы быстрее, если бы Вы у меня взяли хоть что-то. Не так уже тяжело, как неудобно.
– А ты, дочка начальника, знаешь, чем отличается маркшейдер от маркрабочей?
– Представляю.
– Ничего ты не представляешь. Я – бог! Я указываю путь во тьме ночной. А ты все носишь. Видишь, как просто?
– Бог, нам еще далеко? – не выдержала Лера.
– Нет, метров 300.
– Что там мне о перегрузках Максим только что говорил? Не помните? – девушка попыталась намекнуть, что ей тяжело.
Через десять метров она поняла, что больше не выдержит. Лера села на коробку от теодолита и сказала, что она две минуты отдыхает. Толик не остановился, а пошел вперед. Девушка осталась в темном тоннеле одна. Она смотрела на стены в обделке и думала, что весь остальной тоннель выглядит точно так же. Она обратила внимание на то, что ей нравился запах подземки. Это было похоже на то, как пахнет земля после дождя. Но дождь для Леры пах не всегда одинаково. Сочный, свежий аромат влажной лесной почвы тайги был неповторим. Она его могла отличить от тысячи других запахов. А вот в большом городе так не пахло после ливня. Ее размышления были внезапно прерваны.
– Эй! Ты чего тут сидишь? – вдруг услышала Лера мужской голос.
Она вздрогнула так, что чуть не упала. В этой части тоннель был сухой, шаги не слышались.
– Я маркрабочая. Иду в тоннель.
– Ты уже в тоннеле. В забой 4 ?
– Не знаю, куда-то иду за своим маркшейдером.
– Это он тебя так нагрузил? Толик в своем репертуаре.
– Он сказал, что он Бог.
– Я непременно звену об этом расскажу. Вставай, там ребята злятся уже, ждут вас давно. Я помогу. Пойдем.
4
поверхность отбитой горной массы, которая перемещается в процессе горных работ.
Он взял все инструменты и пошел быстрым шагом, Лера едва успевала за ним, еще непривычная к огромным резиновым сапогам. Когда они пришли в забой, девушка впервые увидела то, о чем так много слышала. Для нее это был какой-то параллельный мир. Здесь было еще темнее, чем в начале тоннеля. Перед ней вырисовывался огромный щит, горнопроходческое оборудование, конкретнее – конструкция из металла, которую применяют для прокладывания тоннелей под землей. Назывался он причудливым словом Тамрок. Проходка всех мысовых тоннелей велась горным способом, породу разрабатывали буро-взрывным способом с применением опережающего защитного экрана из труб. А обделка тоннелей выполнялась из монолитного железобетона. С непривычки у Леры закружилась голова, и стало трудно дышать. Сам тоннель был с обделкой, но из забоя на нее смотрели черные скалы, не успевшие надеть железный наряд. Они выглядели устрашающе.