— Ну, пошли, — Йован выпрямился, насколько это было возможно, и побрёл вперёд.

С этой ношей до деревни плестись пришлось не десять минут, а полчаса, но впрочем, он дошёл быстрее, чем рассчитывал, когда сумерки ещё даже не сгустились окончательно.

Плечо и спина ныли от тяжести, а от мысли о тёплом и удобном кресле или хотя бы стуле со спинкой, куда он усядется, когда найдёт какой-нибудь ночлег, боль ещё усилилась.

Деревенька, примостившаяся на склоне холма, оказалась маленькой и такой старой, будто с самого начала двадцатого века в ней ничего не обновлялось. Каменные тёмные домишки с редкими огнями в окнах были расположены довольно далеко друг от друга, железные ограды кое-где были разрушены, где-то покривились, где-то их облепили здоровые куски ржавчины.

У дороги, неподалёку от первого дома, стоял столб с табличкой «Добро пожаловать в …», а название деревни кто-то ободрал.

Йован толкнул своего спутника локтем в бок.

— Пришли. Куда тебя скинуть?

— Бар.

— В бар? — возмутился он. — И так в стельку, а ещё добавки хочешь?

Не дождавшись ответа, он вздохнул и всё-таки направился вглубь деревни на поиски бара. Ему и самому хотелось выпить после такого путешествия, пусть даже на это уйдут остатки его скудных денег.

Когда Йован остановился посреди безлюдной неасфальнированной улочки, чтобы оглядеться вокруг, парень, повисший на его плече, встрепенулся и указал налево.

— Нам туда.

— О, смотрю, ты потихоньку трезвеешь. Может, уже и пойдёшь сам? — поинтересовался Йован, не особо надеясь на положительный ответ.

— Нет, — ожидаемо отрезал его спутник и снова уронил голову.

Они приблизились к двухэтажному домику, во всех окнах первого этажа которого, приглушённый тяжёлыми шторами, горел тусклый свет. Дверь была расположена чуть ниже уровня земли, к ней вела лестница из пяти ступенек, а окна начинались от самой травы. Над дверью висела большая вывеска «Бар «Ноттингем»» с изображением стрелы в кружке пива, на которую был насажен пакетик чипсов. Под картинкой ярко выделялась надпись, неаккуратно сделанная чёрным маркером: «Берегитесь Робина Гуда».

Йован толкнул дверь, которая едва открылась наполовину, и втиснулся внутрь, таща за собой пьяную ношу.

Помещение оказалось довольно просторным. Возле занавешенных окон на приличном расстоянии друг от друга стояло несколько массивных деревянных столиков овальной формы, у противоположной стены располагалась барная стойка, за которой химичил старик весьма странного вида. По лицу ему можно было дать лет шестьдесят пять, но тело выглядело куда более молодым. Этот человек был в очень хорошей форме: ни намёка на сутулость, широкие плечи и грудь, хорошо развитые мышцы. Седые волосы, немного отдающие желтизной, зачёсанные направо, доходили до скулы, а слева на виске были выбриты.

Услышав скрип двери, старик поднял глаза.

— А вот и Гай. Я уже начал беспокоиться.

— Здравствуйте, — сказал Йован, усаживая пьяного на стул. Тот положил голову на стол и продолжил спать, свесив руки вдоль тела.

— Свежая кровь в нашем захолустье! — старик оскалил зубы, три из которых были золотыми. — Каким ветром тебя сюда занесло, парень? Постой, не отвечай. Сперва садись, я тебе налью стаканчик в честь знакомства, а потом уже начинай рассказывать.

Йован скинул с плеч рюкзак и устроился за стойкой напротив старика. Тот смотрел на него поразительно молодыми глазами, тёмно-карими, весёлыми, может быть, несколько азартными.

— Зови меня Шериф, — представился он. — Прозвище у меня такое, а вообще я держу бар, как видишь. Сам владею, сам работаю. Иногда мне помогает этот вот бездельник, — старик кивнул в сторону Гая, — когда не напивается. А пьёт он двадцать четыре на семь. Спасибо, что привёл его, а то я уже думал, придётся опять рыскать по лесу с собакой. Леса у нас опасные.

Йован, отпив из стакана, принялся рассказывать, как решил недорого попутешествовать по Англии, но вскоре нарвался на нечестного водителя, который и бросил его на полпути между городами, отобрав почти все деньги.

— Теперь придётся лететь обратно в Белград, — подытожил он, — а я и половины не успел увидеть из того, что планировал. Надо только маме позвонить, чтобы денег перевела.

— Вот так незадача, — огорчился Шериф, — а телефон у нас не работает, связи нет никакой.

— Как не работает?

— Мы вроде как отрезаны от всего мира. Ты застрял тут навсегда, парень… Да не смотри так, шучу я, — расхохотался старик, увидев ужас на лице Йована. — Деревня у нас своеобразная, это да. Старомодная, можно сказать: живём без связи, и машина одна на всех. Её владелец, Бобби, сейчас в городе, но как приедет, подбросит тебя куда надо, причём совершенно бесплатно. Разве что тебе всю дорогу придётся слушать о выходках его детишек, о которых он обожает рассказывать.

Йован нервно рассмеялся. Вышло совершенно неискренне.

— А когда вернётся Бобби?

— Через пару дней. Кстати, на втором этаже у меня есть свободные комнаты.

— Спасибо. Вот только боюсь, мне не хватит денег, — потупился Йован. — Ничего, если я заплачу вам позже?

— Ничего, даже если ты не заплатишь вообще, — улыбнулся Шериф. — Уж чего-чего, а денег у нас хватает. Здесь в цене другая валюта.

— Какая?

— Взаимопомощь. Сейчас ты помог Гаю, а я тебе взамен предоставлю комнату. Недалеко отсюда живёт вдова, если поможешь ей в саду — накормит обедом. А ещё в доме старика Джима после недавнего ливня стена пришла в негодность. Инструменты в руках он держать не способен, зато готовит как королевский повар. В общем, умереть с голоду тебе будет сложно, если ты не бездельник вроде Гая.