Магнитобус остановился, двусторонние двери раздвинулись, ребята вышли из транспорта и направились через аллею на площадь, за которой стоял перестроенный в две тысячи шестнадцатом году Университет социальной психологии и гуманитарных наук.

Площадь была наполнена небольшим количеством людей, некоторые находились в группах. Это были ученики, которые тоже торопились на пары. Колек и Якима поднялись по длинной пологой лестнице в тысячу ступеней гранито-железных ступеней на площадку перед немодернистским зданием университета. Высокие стеклянные двери были всегда раскрыты задолго до начала учёбы и закрывались (не насовсем, конечно) на время проведения пар. У входа находился гардероб и место для вахты, где сегодня проводил свою смену мужчина с грузино-армянской внешностью. Он был приветлив и часто улыбался, когда с ним здоровались ученики, которые находили общий язык с вахтёром. Но стоило его хорошим знакомым молодым людям пройти молча, как он тут же окликал их и сам громко здоровался с ними.

Друзья пересекли порог университета. Перед тем, как войти в холл, нужно, естественно, сначала показать пропуск и пройти турникет.

– Доброе утро, пан Дзиго, – Дружелюбно поздоровался Колек, подойдя, показав прозрачную карточку с цифрами и именем и приложив её к магнитной панели, чтобы открылся турникет. – Ваша смена?

– . – С улыбкой ответил грузин Дзиго на своём языке. Он знал как грузинский, армянский, так и польский и латышский языки. Мужчина невысокого роста, зато с большим сердцем, всегда думал Колек, когда видел его. Позитив так и вырывался их него, наделяя им всех. – Что сегодня у тебя?

– Три пары классической литературы, – отвечал парень, перейдя на другую сторону и идя спиной вперёд, лицом к вахтёру, – одна польского языка и музеология. Сегодня можно будет вернуться в общежитие, а не умереть где-нибудь по пути.

– Учись, студент! – Посмеялся Дзиго.

Холл здания был занят молодыми учениками, стремящихся разойтись по аудиториям, они разговаривали друг с другом, и гул эхом отдавался на первых этажах. Здание было разделено по факультетам, на девять частей, а каждое крыло имело разную этажность. Колек и Якима шли к ступеням, ведущие на верхние этажи деканата, организаторской, актового зала и конференц-зала. Они разошлись, пожелав друг другу приятного дня, хотя Колек имел мало надежды на приятный день.

Он отправился в правую сторону, туда, где был коридор в корпус факультета искусств и социальных наук. Коридор был застеклён, в нём было немного студентов, однако когда он вышел в привычный холл своего факультета, то сразу оказался в рассредоточенной толпе. Ему в глаза бросались парочки. Некоторые из них просто держались за руки, некоторые просто шли рядом с миленькими личиками, что не очень нравились молодому человеку, другие сидели на подоконниках или скамейках возле окон. Колек старался не смотреть на эти ванильные розовые настроения, однако получалось плохо, ведь они то и дело попадались на пути. До аудитории, где была первая пара, нужно было пройти весь холл и добраться до левого поворота. Тема любви была для парня тяжёлой и болезненной. Он испытывал лёгкое отвращение и ненависть к студентам противоположного пола, держащихся в дуэте рядом. Ему не то, чтобы не везло с девушками, он даже не предлагал встречаться или признавался, что они нравятся. Быстро преодолев скопление ванильной атмосферы, и покинув зону нахождения Купидонов, молодой человек направился в аудиторию, где уже собрался его курс.

Но и здесь его настигла участь созерцания пары. Они сидели через парту от него, однако их любовь запахом роз распространялась по всему помещению. Колек попытался отвлечься от них, начал рисовать в тетради и, стараясь слушать преподавателя, не упуская информации. Но когда он хотел посмотреть, что пишет на электронном широком планшете (раньше, это называлось досками) преподаватель, то снова его взгляд предварительно натыкался на любовников. Это не оставляло в покое парня. И деться от этого тоже некуда. Неужели нельзя в другом месте общаться друг с другом и нежно смотреть в глаза партнёра, думал Колек? Свою боль он терпел целый час, целое занятие! И какое же было облегчение, когда они ушли из аудитории. Первыми. Следующая пара была в аудитории на этаже выше. Со своей подругой он встретиться не мог, ведь она училась в другом корпусе, зато мог поговорить с однокурсниками.

Пока он собирал тетради, искал глазами Зофию, но вспомнил, как она говорила, что не сможет прийти в этот день на учёбу, только не сказала, почему. Он вышел из кабинета и направился к лестнице, при этом, ему снова нужно было пройти «опасный розовый маршрут». Теперь объектом его поисков была Ева, подруга-отличница и добрая девчонка, с которой он обсуждал отечественную литературу и фильмы, но и её не увидел. Неожиданно ему на плечо с силой кто-то положил руку.

– Привет, Колек! – Приветственно и почему-то восхищённо сказал Веслав, тоже его однокурсник, но человек со сложным характером, однако собеседником был вполне хорошим. Наверное, Колеку так казалось потому, что они в принципе мало общались, ибо не были близкими друзьями. Колек тоже поздоровался.

– Почему тебя не было на первой паре? – Спросил парень.

– Да надо было за паспортом новым съездить. Я предупредил пана Шиманска, так что всё в норме. Что было там? Что-то такое, что могло меня заинтересовать?

– Увы, как бы тебе этого не хотелось, но нет. Всё как обычно, пара как пара. – Спокойно ответил Колек. Они поднялись по лестнице, и пошли по коридору в аудиторию. Перерыв между парами у них был в пятнадцать минут.

– Тогда ничего важного не пропустил. – Хмыкнул Веслав. Он был человеком уверенным в себе и напористым, а ещё ему нравилось проводить время где-нибудь вне университета и посещать ночные клубы. Время от времени, Колеку казалось, что он даже принимает наркотики.

– Не знаешь, где Ева?

– Нет, она не приходила на первую пару?

– Приходила. – Коротко ответил парень. – Я хотел с ней поговорить о том о сём, но она ушла куда-то. Думал, ты её видел. – Веслав отрицательно покачал головой и предложил поговорить с ним, на что Колек отчего-то посмеялся.

Он смотрел по сторонам, подсознательно примечая любовные пары, при том, даже не задумываясь, зачем делает это. Хотелось расцепить их сомкнутые руки, развести далеко по сторонам, но сделать этого он не мог. Глупый был бы поступок. Эта его ненависть даже ему самому отчасти мешала. Один раз у него даже было желание написать закон о запрете отношений, как в фантастических фильмах. Ещё одно непонятное желание. Конечно, он видел пары, они ходили по сторонам, были впереди и позади. В глазах так и кружились одни только дуэты, хотя одиночек было гораздо больше. Наверное, эта неприязнь на психическом уровне покоится.