Так было положено начало империи корейских салатов, небольшой, но с годами окрепшей и приносившей теперь стабильный доход. На данный момент от Саши уже не требовалось ни рук, ни нервов, ни головы: он был просто хозяином и имел право подписи, а бизнес шел сам собой. Ну или почти сам собой. А душа его просила гораздо большего.

Наладив механизм производства и продажи салатов, они с Витей сунулись было в замороженные десерты, но из этой затеи ничего не вышло. Затем открыли небольшой ресторан в спальном районе. Едва стало понятно, что он будет приносить хорошую прибыль, как на пороге возникли люди в погонах, и ресторан был продан им за бесценок. Тогда неунывающий Саша приобрел маленький автосервис, состоящий из трех работников и гаража. Расшириться в этой сфере он, правда, не смог из-за большой конкуренции и угроз азербайджанской мафии, державшей неподалеку шиномонтаж. Заскучав, Саша даже нанялся в фирму, продающую башкирские лампочки, но не вынес рутины.

Чем он только не пытался заняться! В любой момент времени в его голове роились проекты в количестве не меньше пяти. Среди них он искал тот самый, единственный, который превратит его в миллионера. Он прочитал уже добрую сотню книжек о том, как быстро разбогатеть, и сделал для себя вывод: нужно найти идею, которая всем кажется бредом. За нее никто не берется, но она-то и выстрелит! Так что он всегда был на стреме и искал полезную информацию в подслушанных разговорах, газетных сообщениях, фильмах, надписях на заборах и в интернет-форумах.

К примеру, на прошлой неделе Саша узнал, что один провинциальный завод делает штангенциркули и продает их вдвое дешевле, чем они стоят в Москве. Тут же возник дьявольски ловкий план, хотя Саша понятия не имел, что представляют собой штангенциркули. Он как раз намеревался узнать. Но ему уже виделись огромные трансокеанские суда: они везли в США контейнеры, груженные штангенциркулями.

Торговлей его интересы не ограничивались. Сейчас он размышлял над еще одной гениальной идеей. Ему удалось обнаружить не занятую пока нишу на рынке прессы: журналов для мужчин за рулем было море, а для женщин – ни одного. Автомобилисток же становилось все больше, и кто-то неизбежно должен был прийти к этой же мысли. Надо было спешить.

Влад смахнул кистью волосы и снял покрывало. Затем помыл Саше голову и просушил ее феном. Саша терпеть не мог, когда волосы заваливались под одежду и кололи его оттуда. Расплачиваясь, он напомнил:

– Ты вроде журнал обещал…

– Ага. Только верни – казенный.

Влад, маленький и ставший отчего-то очень печальным, протянул ему руку, прощаясь. Саша тут же решил, что обязательно что-нибудь для него сделает. Пока ему было неясно, как примирить автожурнал и трансокеанские суда с цирюльным ремеслом Влада. Но он был уверен, что все в итоге получится.

В ресторане Саша сразу заказал текилу, кофе и сок. И выпил по очереди, ожидая подругу. По сути она была ему никакой не подругой, но Саша терпеть не мог слово «любовница». Познакомились они случайно, в японском супермаркете на «Менделеевской». Саша хотел выбрать саке и пытал продавщицу. Та, юная и беспомощная, лепетала какую-то ересь и заикалась. Подмога возникла в виде Хитоми, и тем же вечером саке было распито Сашей вместе с крошечной азиатской женщиной.

Теперь они встречались регулярно; Саша к ней очень хорошо относился, но совсем ее не любил. По одной простой причине: он не понимал и не знал ее. Хитоми была совершенной инопланетянкой. Это проявлялось во всем. В том, как она почти никогда не смотрела в глаза, и в том, как смеялась в кулачок по поводу и без повода. Ела она маленькими кусочками и рот прикрывала рукой. Одевалась в яркие тряпки и носила под мышкой плюшевого мышонка. В постели кричала: «ебать, ебать!» (Он понял не сразу: это звучало как «еватч, еватч!») Со временем она выучила и другие глагольные формы.

Хитоми изучала русский в Японии, а в Москве поступила в аспирантуру и писала диссертацию по Юрию Олеше. Саша даже специально прочитал повесть, из которой запомнил колбасу, футбол и «поет по утрам в клозете». Это была очередная загадка: что в этом произведении могла найти японка?

Когда они в первый раз оказались в гостиничном номере, Хитоми присела на него, не раздеваясь, просто отодвинула в сторону трусики. Напрягла мышцы, глядя куда-то мимо Саши, и за две-три секунды выжала из него, как из тюбика, захлебывающийся оргазм. Саша не успел понять, что произошло, только возникли откуда-то слезы и попали ему в ухо. А Хитоми уже грациозно встала, поправила юбку и ушла в ванную. Он был ошеломлен.

Дальнейшие их встречи тоже заканчивались знаком вопроса. Даже теперь, год спустя, Хитоми казалась ему чужой. Хотя время от времени у него возникало чувство, будто этот крошечный узкоглазый человечек – самое близкое ему на свете существо. Но если бы у Саши спросили, зачем он нужен ей, он не сумел бы ответить. Потому что с ее талантами Хитоми вполне могла стать любовницей, а то и женой кого-нибудь покруче.

Она появилась вовремя, как всегда. Надела очки, чтобы прочесть меню. Фиолетовая оправа. Гладкий лоб, никогда не морщится. Редкие брови. По отдельности – ерунда, а все вместе – красавица. Саша приосанился и тоже начал читать.

Когда официант в длинном фартуке растворился, приняв заказ, она улыбнулась. Хитоми по большей части молчала; чтобы услышать ее голос, следовало задать вопрос. Вопрос Саша не придумал и отчего-то робел. Они съели по стейку, выпили бутылку красного. Обменялись междометиями типа «м-м!». Потом она погладила его ногу мыском розового сапожка, и Саша оттаял.

Он пересказал ей сначала свой сон об аварии, затем то, как сон магическим образом сбылся. Выслушав его до конца, Хитоми сказала:

– Мама вчела мне звонира. Бортари, так. Потом она говолит: твой длуг, у него класная масына была? Я говолю, была. Плавирьно?