Пересчёт показал наличие около трёх тысяч монет. Затесались среди них и некоторые не совсем рядовые экземпляры. Раритетов новых не было, но за время Вовиного отсутствия выловились из оборота копейка тридцатого пятого года нового образца, две копейки тридцать третьего, сорок пятого и шестьдесят четвертого годов, три копейки сорок пятого. Последняя монетка была в идеальном состоянии – у кого-то, наверное, на память была оставлена. Год то был весьма памятный для всего советского народа.

Пересмотрел Володя и своих собольков. За время хранения их мыши не съели. Ничего им не сделалось. Только чуть ещё потемнели монетки, да это и не хуже. Отобрал несколько штук – менее сохранных и рядовых годов. Здесь его уже попаданец немного проконсультировал. Что можно и в народ пустить, а что и пока не трогать. Решил Вова понемногу рынок начинать прощупывать. По монетке пермским нумизматам начинать продавать. Так, для поддержки штанов. На мелкие бытовые радости и папиросочки. Ну и примелькаться в среде коллекционеров тоже надо, определенное положение занять и авторитет в сих узких кругах начинать зарабатывать. В эту среду не за год входят. Людей, опять же, монеты, серьёзно собирающих узнать надо было. Маркетинг, он и в СССР маркетинг.

Любование панджшерскими изумрудами много времени не заняло. Не на что здесь было смотреть. Пока они не обработаны – никакой красоты в них нет. Вот после того, как они побывают в руках мастера – тут да. К самой страшной тётке, носящей их все взгляды так и стремиться будут. Камни у Вовы всё крупные. Чуть-чуть они только меньше станут после обработки. Отборный панджшерский изумруд не много после огранки теряет, есть у него такая отличительная особенность. Ценят эти камушки во всем мире, но чтобы их достойно реализовать, ох как попотеть придется…

Отложил Володя камни до лучших времен. Рано ему с ними мелькать. Не один год им придется ещё света белого не видеть. Так Сергей говорит, а он плохого не посоветует. Сам он в этом кровно заинтересован. Оторвут Вове голову вместе с изумрудами и Сергею негде будет ютится, вынужден он будет в атмосфере витать среди облаков или ещё где.

Напоследок Володя оставил самое лакомое. Золото своё. Дождалось оно его благодаря изменениям ДАГовским. Сдвинулись в его мире некоторые явления и процессы. Стройтрест, ремонтом занимающийся тоже планы свои изменил, а это и Володе на руку было. Долежала банка с императорскими монетами до восемьдесят второго года, не нашли её в предыдущем году.

Выложил Володя свои монетки в ряды – хороши. Стопочками сложил – тоже глаз радуют. Нашел у отца увеличительное стекло и стал каждую разглядывать. Монеты эти много не походили по рукам и сохранились весьма прилично. Это если не вооруженным глазом смотреть. Через увеличительное стекло сразу же стали заметны царапинки, забоинки и прочие мелкие дефекты, но на общий вид монет они ни коим образом не влияли и красоту их не портили. Не анц, как Сергей говорит, но и убитых монет в кладе тоже не было. Никто из них монисто не пытался делать и молотком плющить тоже. Где-то на монетах царь-батюшка был отчеканен, где-то просто буковки и циферки, но последние тоже были не хуже. Благородная простота, она всегда глазу приятна.

Не один час заняли золотые монетки из Володиного времени. Никак он на них не мог налюбоваться. Так бы смотрел и смотрел, пересчитывал и пересчитывал. Пусть от пересчёта этого их и больше не становилось, а всё равно – приятно.

– Что, Вова, в скупые рыцари решил податься?

Это так меня попаданец мой подколоть решил.

– Парочку тебе хочу составить. Сам то уже давно такой.

У меня с ответом не заржавеет. Сам подколоть не хуже могу.

– Ну-ну. Давай-давай. Смотри, Володя, быстро это затягивает. Золото, оно магическую силу имеет. Подчиняет себе человека.

– Поживем – увидим.

Точно. Что сейчас говорить. Видно будет. Вся жизнь у нас впереди.

Анекдот рассказать? Какой? Интересный. Да? Хорошо, слушайте.

По улице идут три жителя провинциальной Кореи – папа, мама и маленький Ким. Ким капризничает и пристает к папе с мамой.

– Мама, купи собаку. – протяжно канючит маленький Ким.

– Отстань, маленький Ким, не капризничай. – говорит в ответ ему мама.

– Папа, купи собаку. – просит тогда у отца маленький Ким.

– Отстань, маленький Ким, денег нет. – отвечает маленькому Киму его папа.

– Мама, ну купи собаку. – снова заводит свою песню маленький Ким.

– Перестань, маленький Ким. – раздраженно отвечает маленькому Киму его мама.

– Папа, пожалуйста купи собаку. – не прекращает свои приставания маленький Ким к отцу.

– Я сказал уже – нет, маленький Ким. – опять терпеливо отвечает маленькому Киму его папа.

Так повторяется много-много раз. Наконец маленький Ким замолкает, но через пару минут – опять.

– Мама, купи собаку. – хнычет маленький Ким.

– Да отстанешь ты или нет, маленький Ким! Мы же на этой неделе мясо уже ели!

Всё. Уже можно смеяться.

Вот такой анекдот про корейцев. А почему я про корейцев вспомнил? Всё просто – сейчас я кохай и есть у меня сэмпай. Даже не один, а целых три.

Не знаете кто такие кохай и сэмпай? Много что-то сегодня вы не знаете. Ну что, придётся рассказать. На этот раз не анекдот, а про кохая и сэмпая.

Сэмпай, если дословно с японского на наш русский перевести – это товарищ, стоящий впереди. Соответственно кохай – это товарищ, стоящий позади. То есть, это японские термины, описывающие неформальные иерархические межличностные отношения в социальных организациях и группах. Например – в школах, кружках, клубах, на предприятиях…