Напрочь забыв весь танец, я просто импровизирую, придумываю движения на ходу. Извиваюсь, трусь, сажусь на пол, раздвигая широко ноги. Хочу, чтобы мой муж вспомнил, что когда-то пять лет назад, когда мы только познакомились, мы играли в такие вот эротические игры, и наш секс был куда разнообразнее нынешнего.

Я снова медленно поднимаюсь и расстегиваю бюстгальтер, освобождая и открывая себя. Бросаю кружевную ткань в зал. Трусь голой грудью о прохладный металлик и провожу рукой по бедрам, глажу их.

Снова кручусь возле пилона, вьюсь, изгибаюсь. Трогаю свою грудь, задевая нежные, но уже затвердевшие соски, провожу по внутренней стороне бедра и, как бы случайно, легко касаюсь половых губ.

Грациозно спускаюсь на пол и ложусь на спину, исполняю несколько движений там. Потом поднимаюсь, снова делаю волну, выгибая и демонстрируя свое тело. Взмахиваю длинными волосами, и завершаю свое выступление.

Я улыбаюсь. Стою, немного покачиваясь и дрожа от переизбытка эмоций. Как же это было дерзко и круто! И я уверенна на сто процентов – мой муж тоже оценил это выступление. И сейчас он признается, как сильно меня любит, и что я самая лучшая для него.

Я глубоко часто дышу, пытаясь восстановить учащенный ритм сердца. А он все молчит. Но мелодия резко обрывается, и я хмурюсь, не понимая, что вообще происходит. Я делаю неуверенный шаг вперед и…

– Как тебя зовут? – звучит ледяной низкий пронизывающий насквозь мужской тембр.

Я задыхаюсь и вздрагиваю от неожиданности. Это не мой муж! Не Стас! Нет. Нет. Господи, какой стыд! Какой позор! Где мой Стас? И я…. Я танцевала, я раздевалась перед незнакомцем. Ужас. Как такое вообще произошло?

Я инстинктивно прикрываю полушария груди руками, но тут же, вспомнив про Таню, резко опускаю руки вниз. Черт бы все это подрал! Он меня уже видел во всей красе. Так чего уж прятать? Главное – не выдать Таню. Она меня убьет.

Она очень держалась за это место.

– Как твоё имя? – снова спрашивает он, прерывая быстрый бег моих мыслей.

– Эмилия, – отвечаю слишком громко и испуганно.

И снова молчание. Тяжёлое, долгое. Я чувствую, что мужчина меня разглядывает. Оценивает по своей личной шкале привлекательности девушек. Но кто он сам? И где, твою мать, мой муж? Я же зашла в третью кабинку. Я не могла перепутать! Этот просто немыслимо! Я четко видела цифру три на двери!

– А реальное имя? – снова гремит его голос, разрывая тягучую, как смола тишину.

От этого хриплого мужского тембра в мои ладони будто вонзаются тысячи иголочек. Волна сумасшедшего вожделения прокатывается по всему телу.

Я тихо кашляю, прикрываясь рукой. Мне просто не верится, что все это происходит со мной. Я чувствую, как внизу живота все наливается теплом и тяжестью. Не может быть! Я хочу его! Хочу, чтобы этот неизвестный мужчина с красивым низким голосом взял меня прямо здесь и сейчас. Тьфу. Как такое может быть?

Меня начинает знобить. Я его даже не вижу, но голос…. Голос обжигает меня, и я окончательно теряю всю логику. Что вообще нафиг происходит? Я замужем! Мне нельзя хотеть другого! Тем более того, кого я даже не знаю.

Я пытаюсь собраться с мыслями и стряхнуть наваждение. Уверенно смотрю в темноту на мужской силуэт. Потом вспоминаю о его вопросе.

– Это реальное имя. Я – Эмилия, – немного с вызовом говорю ему.

Кто он вообще такой, чтобы устраивать мне допрос? Он простой посетитель. И зачем ему моё имя?

– Спускайся сюда, Мия, и станцуй еще раз… – медленно немного даже с ленцой говорит он.

В его устах моё имя звучит неприлично интимно. И я снова начинаю дрожать. Мия? Почему Мия? Меня так в жизни никто не называл. И опять я ловлю себя на мысли, что мне нравится новое сокращение моего имени.

Твою же дивизию! Что со мной твориться? Нельзя же тащиться лишь от одного голоса. Это просто бред…. Ведь он совершенно неизвестный мне мужик.

– Куда спускаться? – нарочно, будто бы не понимая, произношу я.

– Вниз. Ближе ко мне.… Я хочу еще один танец, – спокойно, но твердо поясняет он.

Еще один? Еще один танец? Он спятил? Да меня муж убьет! Боже, что я делаю? Как ему отказать?

И снова перед глазами всплывает образ моей лучшей подруги. Танюшка. Черт. Она жила на съемной квартире. У нее никого не было кроме меня и любимой работы. Зарплату Таня получала непозволительно высокую. И действительно очень дорожила своей работой. Она мне этого не простит. Не простит никогда!

– Эм… Хорошо, – роняю я хриплым голосом.