Без капли жалости или злобы я уничтожал врагов. Каждый раз, когда моя ярость вскипала в крови, она тут же конвертировалась умением, и я успокаивался. Это позволяло мне оставаться хладнокровным. Я убивал каждого инсектоида с мыслью о месте, но делал это уверенно, оставляя необходимое здоровье, и совершенно без риска для собственной жизни.

Когда на поле боя появилась делегация сразу из двенадцати мудрецов, я почувствовал что-то неладное. Ещё до того, как они начали творить совместное волшебство, я попытался остановить их, но телепортировавшись на спину одного из них, был отброшен вверх с ужасающей силой.

Получен урон 110

Получен урон 98

Попытав удачу ещё раз и получив аналогичный ответ, решил пока что заняться остальными насекомыми.

«Эти твари убили! Убить. И всё же, что замышляют эти Мудрецы!? Наверняка создают какую-то очень опасную для меня магию. Тогда почему так долго? Сваливать, наверное, надо. Но эти твари убили друзей… своей смертью их не спасти. Мне нужно стать сильнее и вернуться в свой мир. Умру – не смогу это сделать.»

Я стал отступать, телепортируюсь на спины тех насекомых, что были дальше всего. Благо мана позволяла. Мудрецы такого поведения от меня явно не ожидали. Но когда они поняли, что я не просто сражаюсь, а конкретно сматываюсь, было уже слишком поздно: я был довольно далеко, метрах в ста от них.

Впрочем, даже так до меня достала их магия. Когда я прыгнул на очередного воина, круг мудрецов разорвался со взрывом. От него разошлись волны разрезающего все вокруг воздуха. В радиусе пятидесяти метров инсектоидов буквально разорвало на несколько частей. Даже на прочных и толстых стволах деревьев остались глубокие разрезы.

Получен урон 220

Тело пронзила жуткая боль. Я посмотрел на грудь. Кирасу разрезало пополам, а из глубокой раны вытекала алая кровь. Так как жизненно важных органов волна не задела, я остался жить, а так как волны добили не всех инсектоидов, рана стремительно затягивалась.

«Вы поплатитесь за ту боль, что причинили мне,» – со злобой подумал я и, добивая полуживых воинов, побежал в сторону мудрецов.

Активируя яд на бегу, я чуть не сошёл с ума от боли, но она придавала мне ярость, из-за чего новый чёрный бар рос с ужасающей скоростью. Я не торопился его тратить – мне ещё предстоит бой с куда более грозным соперником, с Королевой.

Когда я оказался на линии возможного огня, на меня посыпались десятки магических атак. Я тут же телепортировался на несколько метров вбок и сплюнул.

«Чёрт. А их просто так не возьмёшь. Сейчас бы подставился – считай, что помер. Ладно. Наработаю я ещё ярость. А сейчас мне нужно немного поубивать их всех к чертям собачьим. Активировать ‘Усиление яростью’! Всё в ловкость! Убью гадов.»

Ловкость +32

Время действия 1 минута

Сложно описать то, что я почувствовал, когда активировал способность. Дело даже не в том, что время для меня как будто бы замедлилось в два раза: используя ярость, я позволил ей выплеснуться. Вся накопленная мной ярость, все эмоции, всё желание убить, разорвать, изничтожить, что я откладывал в себе последние несколько (минут? Часов? Не знаю) загорелись во мне в один момент. Я хотел одно – убивать, мстить за погибших товарищей.

Уклоняясь от ветреных пуль, я быстро оказался возле врагов. Использовав телепортацию сразу после того, как это позволило расстояние, я мгновенно убил одного из них, а затем, даже не использовав умение, прыгнул на следующего.

Я не мог контролировать своё тело, но инстинкты хищника, инстинкты убийцы, что проснулись во мне в тот момент прекрасно справлялись в одиночку. Я не обращал внимания на раны, что остаются после заклинаний врагов. Не обращал внимание на вкус крови у себя на губах. Я хотел одного – убивать. И я удовлетворял эту жажду.

Вернул контроль над телом и мыслями я только тогда, когда прошла минута действия усиления. За это время успел добить всех инсектоидов. И сейчас поле сражения больше напоминало кладбище: в радиусе сотни метров одни трупы. При этом большая их часть разорвана режущей волной воздуха.

Я посмотрел наверх.

«Что ж, здесь ещё не всё закончено. Нужно ещё победить тех тварей, что засели наверху. Без пинков они от туда навряд ли слезут…» – я почесал голову, думая, как мне забраться на такую высоту.

Я хорошенько разбежался и попытался вскарабкаться на дерево. Поднявшись метра на три благодаря силе и ловкости, я со всей силой воткнул кинжал в дерево. Повиснув на нём, я попытался взобраться повыше, у меня даже получилось подтянуться на нём, но потом, не выдержав моего веса, он выскочил из коры дерева. Я, разумеется, упал.