– Не Дэвид подложил миссис Остин кнопку на стул. Это дело рук Гарри, – деловито говорила я после многочасового расследования.

Большую гордость у меня вызывало расследование, когда я нашла пропажу маленькой Люси – белокурую куколку с бантиком на розовом платьице. Целый день я опрашивала ребят, пытаясь «зацепиться за след». К вечеру дело было раскрыто, а виновник – известный в нашей группе хулиган Пип – отдал куклу хозяйке.

В садике меня называли маленьким детективом, даже не представляя, что душа у меня лежит к другому, но схожему делу. Даже мама, домработница со стажем и дочь русской эмигрантки, до моего заявления «Я буду журналистом!», спросила: «Сара, доченька, ты хочешь стать полицейским?». На что я ответила: «Нет, я не хочу умирать!». А потом расплакалась, думая, что никогда не смогу помочь людям, раз не хочу погибать на задании. Мне казалось, что все полицейские неизменно попадают под пули. Тогда я еще не знала, что многие журналисты – тоже.

До одиннадцати лет я не знала, кем хочу работать в будущем. Даже тесты с громкими названиями в духе «Сейчас ты узнаешь, кем станешь через 10 лет», которые проходили в школе чуть ли не каждые полгода, не давали мало-мальски адекватных результатов. «Вы – прирожденный строитель», – однажды выдал один из таких тестов, после чего я вконец отчаялась найти профессию по душе. Но потом я начала приглядываться к журналистике и не заметила, как мой жизненный путь приобрел очертания. Пусть на интуитивном уровне, но я знала – буду рассказывать людям правду, избавлюсь от лжи и сделаю этот мир лучше. И тогда отец стал давить на меня банковским делом, ставить профессию журналиста ниже уборщика туалетов и бог весть чего еще. Но мне было все равно на его слова. Я не собиралась отступать.

После школы я уехала из города моего детства и юности Бирмингема в Лондон с мечтой стать журналистом с большой буквы. Провожала меня только мама. Она обняла на прощание и сказала, чтобы я была осторожна, потому что Лондон – загадочное место.

– Никогда не знаешь, что ожидать от этого города, – сказала она и еще раз поцеловала меня в щеку. Это случилось не так давно, хотя иногда я думаю, что с того прощального утра прошло больше двадцати лет – таким далеким оно сейчас кажется.

Потом мама назвала меня Шерлоком Холмсом и еще раз пожелала удачи. Она переживала, но всегда верила, что я выйду за привычные рамки нашего стеснительного древа и многого добьюсь.

Поэтому давайте знакомиться. Меня зовут Сара Гринвуд, я бакалавр факультета журналистики, мне двадцать три года. В моем детском списке желаний значилось только три пункта – работать в большом издании, гулять за ручку с красивым мальчиком и жить в удовольствие. Из этого списка я смогла получить только красивого мальчика, который младше меня на два года. Его зовут Джеймс Шакпи. Он все еще студент и будущий разработчик компьютерных игр и приложений для смартфонов. Что о моей жизни, то я уже окончила университет на степень бакалавра журналистики и работаю…

– Два капучино, пожалуйста. Вы ведь делаете кофе на безлактозном молоке?

– Конечно, – ответила я, пробивая заказ. – Нужно добавить какой-нибудь сироп? У нас есть ореховый, карамельный и еще…

– Нет, спасибо, – миловидная блондинка сморщила носик. – Я не переношу сахар.

– С вас три фунта.

Поступив на первый курс университета, я устроилась на работу в маленькую уютную кофейню формата «кофе с собой», но с двумя столиками в зале на случай, если несколько клиентов захотят посидеть у окна, созерцая быстрый темп жизни на Пикадилли-стрит.

К слову, кофейня была единственным местом, где я могла получать деньги и не считать себя рабыней. Многие мои однокурсницы подрабатывали официантками и уборщицами в пабах, получая большие деньги с чаевых от подвыпивших мужчин, но такая работа была не для меня. Я не переносила алкоголь и все, что было с ним связано, а кофе любила почти так же, как и писать, поэтому первое место моей предполагаемой работы стала кофейня. Денег, которые я зарабатывала там, хватило, чтобы получить образование бакалавра (отец не спонсировал мою учебу), но вот на магистратуру нужно было пахать и пахать. Чем я и занялась после выпуска из университета: начала готовиться к вступительным в магистратуру и зарабатывать привычным способом – приготовлением кофе.

Устроиться на работу по специальности без полного образования не получилось – раз за разом я получала отказы. Большие СМИ показывали на дверь. Как оказалось, журналистика – ходовая профессия в Англии. Здесь почти каждый десятый житель – журналист с рюкзаком нереализованных амбиций и идей. Я жутко вляпалась, когда возомнила, что мое душераздирающее желание раскрывать правду и обличить справедливость пробьют любую стену. На деле я не смогла даже сдуть пера на столе редактора. Один за другим они жужжали, как стая мух, над ухом: «Приходите с дипломом магистра, только тогда мы рассмотрим вашу кандидатуру».

«Как глупо, – считала я. – Англичане никогда не откажутся от традиций. Здесь нужно полное образование, никто и никогда не посмотрит на твои навыки, если в руках не будет злосчастной корочки».

Сейчас может показаться, что я чересчур уверенная в себе. Но нет. Скорее наоборот – неуверенность и страх провала родились раньше меня. Они появились на свет, зевнули, подождали, когда я приду в этот мир, и очень обрадовались, увидев мой огромный нос картошкой на по-младенчески морщинистом лице.