«…Кате Капович удается с отменной четкостью «держать» стихотворение, проходить по намеченному маршруту – и удивляться встреченному на пути «в безлиственном расшатанном лесу», и улавливать единственные заслуживающие веры слова в днях, с виду одинаковых, и видеть «отсвет замыслов всевышних» в ночном городском пейзаже, освещенном присутствием ее героев. Тон стихов Капович – может быть, самый доверительный среди поэтов высокого уровня, и спутать его с наивом невозможно: это стихи человека умудренного и искусного, но навсегда (несколько раз в ее стихах повторяется: «на века») чуждого снобской позе. В поэтике городского романса Капович видит проблему, которую можно с честью решить: проблему личной судьбы с ее сложностью, поверяемой бесхитростным словам. Сделать еще один поворот, приставить еще один фильтр – и судьба блеснет в ее уникальности. Такое большое собрание стихов Капович публикуется впервые, и читатель убедится, что точно так же, как в отдельном стихотворении, в этой книге держится, не срываясь, интонация: внимательность к миру, открытость ему, неизменное ощущение своего достоинства в роли его описателя…»
Лев Оборин
Как-то в одном хорошем училище учитель начинал урок с задания: «Господа, опишите розу стихами. Каждый описывал как мог, а ученик Пушкин особенно изящно – «Увяла роза, дитя зари…» и т. д., – но и те, чьи неуклюжие упражнения до нас не дошли, урок заучивали: роза становилась розой только в результате поэтического описания. Это относится не только к любимому цветку поэтов – от царя Соломона до Гертруды Стайн, но и ко всему на свете: к Бородинскому сражению, деду Мазаю, испытанным острякам, дороге приморского сада, к жизни как таковой. Известный афоризм мы вправе переиначить так: жизнь, не описанная поэтически, не стоит того, чтобы ее жить. Что очень хорошо понимает Катя Капович, написавшая:
– не отрывая пера, опишу этот день и забуду.Это конец одного стихотворения Кати Капович. В целом «Встреча в Иерусалиме» исполнено, как танец, где одно выразительное движение плавно («не отрывая пера») переходит в другое, пока не кончается неожиданным то ли прыжком, то ли просто падением. – «и забуду».
По поводу стихов этого поэта мне припоминается давний случай, когда в городе, где я родился и жил, гремела слава молодого Михаила Барышникова в «Жизели». Одному моему другу отказала в любви девушка, потому что на глубоко волновавший ее вопрос: «Почему Барышников во втором акте каждый раз падает в другом месте сцены?» – мой друг неострожно ответил: «А где его застанет конец музыки, там он и грохнется». Отвергнутый балетоманкой мой друг пошел завивать горе веревочкой и, надо же, той же ночью в ресторане неожиданно увидел Барышникова! Он подошел к танцору и попросил рассудить: прав он был или виноват. «Конечно вы правы, – сказал Барышников, – где меня застанет конец музыки, там я и грохаюсь». И добавил: «Только все дело в том, как грохнуться».
Все дело в том, как описывается жизни непрерывным пером. В этом смысле такие стихи, как, например, «Встреча в Иерусалиме» – образец поэтической дисциплины.
«Музыке не важен адресат», – пишет Катя Капович в другом стихотворении. Музыке важно лишь одно – чтобы ее исполняли не фальшивя. Но фальшивых нот читатель стихов Кати Капович не услышит. Читатель услышит сильный и красивый в лучших вещах, может быть, немного сбивчивый в экспериментальных, но всегда свой голос настоящего большого поэта.
Лев ЛосевКатя Капович
Город неба
Первая часть
«Когда под небом невесомые…»
«Я родилась, когда мне было три…»
«Училище напоминало ферму…»
«С кровати сползающий старый матрас…»
«За домом вырос сквер, где я сирень ломала…»