Я успел вовремя, до появления дежурной, которая напомнила мне, что время моего пребывания в Хранилище подходит к концу. Я кивнул головой, поблагодарив за напоминание, и направился к выходу. Я почти бежал. Мне не терпелось добраться до дома, чтобы приступить к изучению отчетов четверки. Я выбежал из Хранилища и тут… Было больно, я чуть не вскрикнул. Когда когти, пусть и голубиные вцепляются в мягкие уши – это не очень-то приятно! А когда не можешь ничего увидеть, потому что кто-то закрыл тебе глаза и крепко держит, то и вовсе становится неприятно.

– Угадай, кто мы?! – писклявый голос был мне незнаком, зато были знакомы когти. Я вздохнул и сказал, как можно спокойнее:

– Рея, Ильдико, перестаньте валять дурака.

Меня отпустили и уже нормальным голосом Ильдико произнесла:

– Нет, вы только посмотрите на него!! Сначала он берет отпуск, не сказав нам ничего, а потом в Хранилище хватает отчеты моих и своих родителей!

Рея ничего не говорила, она возмущено хлопала крыльями, продолжая сидеть на моей голове. Правда, уши мои она отпустила.

– Откуда вы знаете про отчеты? – пролепетал я. Ничего путного в мою голову больше не пришло.

– На деревья за окном чаще смотреть надо! – отрезала Ильдико. И добавила:

– Собрался один Корнелиуса искать?!!! Предатель!

– Это кого-же я предал? – спросил я. Я разозлился и оттого вопрос прозвучал весьма агрессивно.

– НАС!! – в один голос заявили мои верные друзья. Ну, такие верные, что даже мысли спрятать от них нельзя.

Они так и продолжали говорить, в один голос. Негромко, чтобы не привлекать внимания, но быстро и дружно. Из скороговорки моих верных друзей я узнал (стилистику сохраняю!) следующее:

1. Мой подозрительный отпуск заставил их обратиться к командиру Сибелиусу!

2. Бурчание командира: «имеет право» и хитрый его взгляд заставили усомниться, как в правоте этого отпуска, так и в том, что Сибелиус прояснит ситуацию!

3. Они сразу поняли, что я хочу от них «слинять»! (Главный довод: «Как за статуэтками гонять, так мы можем, а как с тобой – нет??!»)

4. Они стали следить за мной! Вот!! И правильно сделали. И им нисколечко не стыдно! (Будто я мог сказать им, что они неправы. Спорить с двумя разъяренными девчонками! Я просто слушал и ждал, пока они выдохнутся, но они не выдыхались.)

5. И, наконец, Ильдико прочла мои мысли, когда я, сидя на скамейке в парке («Дурак», – подумал я, – «учили же нас, когда тебе кажется, что ты один, непременно закрой свои мысли!»), думал, как незаметно добраться до отчетов четверки.

6. И наконец! Они решили сегодня предателя (то есть, меня) подстеречь и сказать ему все, что они думают.

– Ну, наконец-то, выдохлись, – подумал я. Но оказалось, рано радовался. Ильдико прищурила глаза – знак крайнего презрения, в данном случае ко мне, – и выпалила:

– И, вообще, один ты не пройдешь! Я знаю это точно! От мамы!

Я разъярился, как никогда! Сами собой поднялись уши, я зарычал (рудиментарные отголоски предков). Девчонки попятились. Точнее, попятилась Ильдико, а Рея сидела у нее на плече.

– И мама в курсе! Вы все испортили! Дуры!

Наступила тишина. Я уже раскаивался. И вовсе они не дуры. И будь я на их месте, я тоже бы стал разузнавать, куда это без меня намылились мои друзья. А то, что произошло дальше, вообще, фигурально выражаясь, посадило меня на поводок. Они заплакали. Мои железные девчонки, которые прошли через серьезные испытания и потери – заплакали. Плакали они молча. Слезы лились из глаз Ильдико, слезки капали из глазок Реи.

– Извините меня, – пробормотал я, – Извините меня, я сам не свой. Вы самые лучшие друзья, то есть, подруги на свете! Кто дурак, так это я.

– Это уж точно, – всхлипывая прошептала Ильдико. – Мне мама рассказыв ала о том походе, но было это давно, когда я была ребенком. Я до сих пор помню ее слова: «И тогда Шестой Мудрейший сказал, что шансы пройти через Зеркальный Кряж у нас есть потому, что мы повторяем первую четвёрку, спасшую Наш Мир от Первого Вторжения. Только те, кто прошел через Зеркальный Кряж, могут задавать вопросы Плазменному Кристаллу. И он отвечает, но только тем, кого пропустит Зеркальный Кряж». У детей хорошая память. Так что один ты не пройдешь.

Я готов был провалиться сквозь землю. Эмоции, эмоции…. Когда они захлестывают – разум отказывает напрочь. Нас этому учили в Горячей Роте. А я … Я настолько ушел в себя, думая о Корнелиусе, вообразил себя единственным спасителем, что оскорбил тех, кого люблю.

– Больше так не делай, – сказала Рея просто. И добавила:

– Ну, давай, рассказывай.

– А что рассказывать? Ильдико и так все знает. Стоило мне запоминать отчеты, чтобы все кончилось так нехорошо.

– Мавка, главное, что ты все понял правильно и хочешь искупить вину. Мы часто забываем об искуплении в своем стремлении любой ценой избежать наказания. Я поняла это на Земле, выполняя свою миссию.