— А как же эти самые грифтеры? Если сюда придут те люди, кого послали за нами…

— До того времени грифтеры уже утащат мертвые тела — они каннибалы, без проблем жрут своих сородичей. Если же эти лысые твари что-то не успеют забрать, то на свежее мясо в здешних лесах всегда найдутся желающие. Кровь на земле, правда, никуда не денешь, ну да в здешних лесах подобное встречается не так и редко… Да, Эдуард, не ожидал от тебя такого умения и ловкости в общении с вилами — лихо ты одного из нападавших на острие насадил.

— Не ты один спортом занимался…

Следующий привал мы сделали, самое большее, через полчаса, но к тому времени наша парочка всерьез вымоталась от ходьбы по лесу. Зато Эдуард теперь не выпускал из рук вилы — как видно, осознал, что без них ему не обойтись. Путь, можно сказать, был сравнительно спокойным, если не считать того, что нам пришлось отгонять какого-то полосатого зверя, отдаленно напоминающего небольшую росомаху, только с заметно выступающими клыками из пасти. Зверюга стала описывать круги вокруг нашей четверки, явно выбирая момент для прыжка. Эж не стал дожидаться, когда кошка пойдет в атаку — бросил в нее вилы сразу же, как только полосатая зверюга появилась в пределах броска. В кошку он, правда, не попал, зато вилы вонзились в землю прямо перед мордой зверя, после чего, обиженно мяукнув, кошка умчалась от нас большими прыжками.

Еще нам пришлось обходить поляну, на которой кишмя кишело змей — как видно, в это время у здешних пресмыкающихся начинаются брачные танцы, когда пресмыкающиеся сползаются в одну кучу, и эту картину людям со слабыми нервами лучше не видеть. Хорошо еще что Лидия, краем глаза заметив подобное, не упала в обморок, хотя явно была близка к этому. Мне тоже было не по себе от такого зрелища, но я сдержалась, хотя очень хотелось поднять визг на весь лес.

— Эж, ты сказал, что мы идем к реке… — негромко спросила я, когда мы присели на отдых. — Может, скажешь, когда мы до нее дойдем?

— Если очень повезет, то завтра… — отозвался тот.

Мне очень хотелось спросить, как мы переживем сегодняшнюю ночь, но промолчала. И так все скоро узнаем..

Солнце уже давно перевалило за свою вторую половину, и к этому времени каждый из нас всерьез устал. Путь по лесу — дело непростое, так что отдых требовался нам все чаще и чаще. День сегодня стоял жаркий, в лесу было душно, да к тому же постоянно приходилось быть настороже, а это здорово выматывало. Радовало хотя бы то, что пока вокруг не было комаров и прочей мошки, но, без сомнения, через несколько дней они начнут появляться. Хорошо и то, что к этому времени трава еще не успела вырасти в полный рост, ноги в ней не путаются, а иначе идти было бы еще сложнее. Еще в лесу хватало паутины, и если обычная светлая паутина всего лишь прилипала к телу и одежде, то паутина желтоватого цвета при попадании на кожу вызывала раздражение, и потому мы старались ее обойти, только вот получалось это не всегда.

Несколько раз на нашем пути попадались низины, где под нашими ногами весьма ощутимо хлюпало, а ползающей и прыгающей фауны было столько, что в некоторых местах мы едва ли не ступали по ковру из аналогов земных лягушек и ящериц. Змеям в том месте надо сказать, было полное раздолье. Примиряло со всем этим хотя бы то, что вся эта живность сама удирала от нас, не делая даже попытки нападения.

К сожалению, никак не скажешь, что мы преодолели уж очень большое расстояние — парочка наших спасенных очень быстро выдыхалась при ходьбе, им то и дело требовалась передышка, что неудивительно, если учесть условия их содержания в Храме Величия. Впрочем, на недовольное пыхтение Эдуарда внимания можно не обращать — он вечно раздражен, а вот с Лидией все обстояло куда сложней. Ее необходимо вести по более-менее ровным местам, без ям и кочек (что получается далеко не всегда), и предпринимать все возможное, чтоб она не споткнулась или не упала — в ее положении подобное может вызвать преждевременные роды, что для нас окажется самой настоящей катастрофой. Потому-то Лидия шла, постоянно опираясь на мою руку, и если б не эта моя поддержка (иногда мне приходилось почти тащить уставшую женщину на себе), то не знаю, сумела ли бы наша спутница дойти до этого места.

К тому же наш путь безопасным никак не назовешь — то и дело нам попадались замшелые скользкие стволы, ворохи валежника, ямы, почти незаметные из-за покрывающего их мха… Несколько раз нам приходилось отгонять зверей, которых здесь было немало, причем парочка из встреченных нами лесных обитателей выглядела весьма устрашающе. Хорошо хотя бы то, что звери не проявляли особой агрессии: как сказал Эж, сейчас весна, и у хищников появилось больше возможностей набить себе живот. Вот и мы (вернее, это сделал Эж) сумел подбить зверька, чем-то напоминающего кролика, так что ужин нам обеспечен. А сейчас мы расположились на отдых около крохотного родничка, так что смогли не только напиться и наполнить почти опустевшие бутылки, но даже сумели умыться.

— Фу, устал… — выдохнул Эдуард, когда мы все немного отдышались. — Долго нам еще идти?

— Вообще-то желательно бы шагать до заката, никак не меньше… — Эж оглядывался по сторонам. — Но тут уж как получится. Нам для начала надо до шалаша дойти…

— До какого еще шалаша?

— Охотничьего.

— Охотничьего?.. — Эдуард только что не подскочил на своем месте.

— А что тебя удивляет? Надо же здешним охотникам где-то останавливаться.

— С чего это ты решил, что шалаш пустой? Да на то они и охотники, чтоб приходить в лес, и в нем оставаться на ночь! Не удивлюсь, если в том шалаше, куда ты нас ведешь, окажется с пяток крепких парней, причем все с ножами, луками и рогатинами!

— Сейчас весна, звери линяют, и пока еще не все зверье шкуру поменяло с зимней на летнюю… — пожал плечами Эж. — Так что охотники в это время вряд ли будут забираться в здешнюю глушь на охоту: просто нет смысла сюда идти, тем более что за весенние шкуры много не выручишь, а настрелять дичи к обеду можно и невдалеке от родной деревни.

— Твоими бы устами… — пробурчал Эдуард. — И где же этот шалаш находится?

— Придется поискать… — Эж явно был не настроен на долгие разговоры.

— Значит, ты все знаешь только примерно, и нам опять брести наугад. Можно сказать, впотьмах… — продолжал Эдуард. — А что мы в этом шалаше будем делать? Если добредем до него, конечно.