Мы так просидели минут пять, пока наконец Анна не решилась отстраниться, чтобы посмотреть на мое лицо. Теперь обычное и спокойное, время слабости прошло, и я вновь тот же немного озорной мальчик.

— Мы с Терезой всегда будем рядом. — произнесла она ласково и добро, но искренне, будто давая обещание. — Не грусти… так.

— А когда вырасту, тоже будете рядом? Я уже буду совсем взрослым мальчиком. — ухмыльнулся ей не идеальной улыбкой с парочкой отсутствующих зубов. — Я конечно человек широких взглядов, но со старушками…

— Мы будем рядом. — мягко произнесла с полными сожаления взглядом, проведя ладонью по щеке. — Мы будем рядом с тобой, Донат. Так нам завещано Богом.

Мне не захотелось шутить на эту тему, просто не смог ничего сказать. Это были желанные слова, но лишь слова, поступь апокалипсиса всегда сминала их в труху. Может не стоит ни к кому привязываться? Просто идти по жизням, видя лишь человеческие оболочки, судьба которых вскоре умереть, раствориться в смерти. Со всеми это было, все они исчезли где-то там, оставив меня одного.

— Бог хочет, чтобы я остался один. Это лишь мое испытание. — отстранившись, грустно произнес я. — Остальные, лишь груз на моей душе.

Поднявшись, я медленно побрел из молитвенного зала наружу. Это был последний раз, когда я сюда пришел по искренним мотивам. Если это дело рук Бога, то он ублюдок, если нет, то в молитвах нет смысла, ведь его нет или ему нет до меня дела. Это лишь очередной кирпичик в моем мировоззрении, делавший меня иным.

Когда мы стали немного старше, а конкретно мне лет девять, нашу группу стали иногда выпускать в свет так сказать, возить на экскурсии. Наш церковный комплекс находился недалеко от большого города, в сельской местности, а потому кроме полей и далеких деревьев тут смотреть особенно и не было чего. Потому первое посещение города вызвало настоящий фурор у детворы, мне же было все равно, я видел города и более старые, красивые, величественные и буквально огромные. Хотя некоторое любопытство вызывало именно его обычность, это был нормальный город, и это выделяло его для меня. Ходили мы конечно же по разным достопримечательностям, большей частью религиозных, храмам и монастырям, знакомились со священнослужителями. Пять монашек что следили за нашей двадцаткой детворы, как заправские гиды рассказывали о каждом знаменательном месте краткий исторический экскурс, и делали это интересно, обычная детвора заслушивалась. В отличии от остальных, я большей частью смотрел по сторонам, ведь неизвестные ужасы могут подкрасться за нашими задницами и нанести глубокий удар. Потому я бдел, и следил за всем подозрительным.

Вот к примеру мужик слишком уж заинтересовано посмотрел на грудь Терезы. Возмутительно. Поймав его взгляд, показал пальцами что я слежу за ним, после чего провел пальцами по горлу, типа ему голову с плеч если начнет что-то непотребное с моими монашками делать. К сожалению, я к ним уже привязался, трудно разорвать связь с теми, кто поддерживает твою волю и здравомыслие. Мужик удивленно округлил глаза и встал на месте, пораженно проводя меня взглядом.

Бродя по городу, стал задумываться о том, что монашек в церковь отбирали по красоте, ну или их церковная диета реально идет на пользу, женщины тут оказались средненькие. Монашки на их фоне, несмотря на полное отсутствие макияжа и закрытые одежды, просто блистали. Я заколебался мужикам угрозы раскидывать, обещая смертные кары и страдания.

— У-угх, похотливые животные, инквизиции на них нет. — негодовал я.

— Какой инквизиции? Нет никакой инквизиции. — забегали глазки у монашки, абсолютно не умеющей врать.

Ага, а то я не слышал вас во младенчестве. Меня если честно даже заинтересовала эта организация, вот только я не совсем уверен хочу ли я там быть. Они конечно любят позажигать, и повеселиться в компании с грешником, но я не уверен что это мне понравиться. В общем посмотрели мы на достопримечательности и поехали домой. Потом еще раз поехали в другое место, потом еще раз и еще, а потом…

— Какие вкусненькие монашки. — облизался ранимо выглядящий эмо, в затемненном переулке.

Нас окружило трое эмо-боя, как говорят в народе и скаля зубы сейчас показывали какие они плохиши, овеянные печальной романтикой.

— Кто вы такие? — строго, но несколько испуганно произнесла одна из монашек сопровождавшая нас.

— Хах, милашка. — попытался провести эмо рукой по щеке монашки, но та отшатнулась. — Лишь скромные носферату. — показал он как клыки выдвинулись из его рта.

Хм, я видел постер кинотеатра, где рекламировался фильм с мимишными и ранимыми вампирами, интересно, смотрят ли их сами вампиры. Если да, то на пользу им это не пошло, слишком они впечатлительные.

— О Боже, неужели это те самые носферату? — театрально воскликнул я. — Принцы Ночи, вынужденные питаться кровью невинных дев?

Глаза трех вампиров эмо-боев буквально зажглись, а грудь вздыбилась колесом, они даже приняли еще более театральную позу чем было до этого. Господи, почему стыдно только мне?

— Наша судьба незавидна, жизнь полна лишений, но голод тянет нас в глубь печалей. — таким трагическим голосом все это произнес один из эмо-боев, что даже одна из девочек в нашей группе всхлипнула от жалости.

— И что же вы намерены делать с бедными детьми и прекрасными монашками в столь темном и опасном переулке? — вскинув руки, театрально вопросил я, приблизившись к ним еще на несколько шагов, закрывшая нас монашка была столь сосредоточена на вампирах, что даже не заметила этого. И вообще, я случайно не переигрываю?

— Как не болит мое сердце от этих жестоких слов, вкусить кровь мы вашу должны. — продекламировал еще один эмо, видимо все нормально, эти тоже втянулись.

— О нет, прошу вас, носферату. Прошу… — резкое движение рукой и в пребывающего в каком-то своем мире вампира, в лицо бьется тонкая склянка со святой водой, я всегда настороже. — сдохните в мучениях! — еще одна склянка ударилась в лицо самому дальнему, а третий уже от меня получил ножичком по сухожилиям.