Я вдохнул полной грудью утренний прохладный воздух, взглянул на выпучивших глаза из темноты презренных, охранявших вход. Луч сурирата, высадивший меня прямиком к воротам, кажется, их напугал. Такое здесь, очевидно, не каждый день происходит. Двое сидели прямо на траве, до этого они, кажется, и вовсе здесь дрыхли, а теперь тихо таращились, не смея сказать и слова.

— Мне нужно кое-что предать, — сказал я, потом добавил: — Можете позвать Нэву?

Презренные переглянулись. Потом один из них воскликнул, живо подскочив с земли:

— А! Вы тот самый свамен, о котором Нэва уже всем уши прожужжала. Гляди, Акис, — усмехнулся он и пнул напарника в бок носком затасканного ботинка. — Гляди, а он и вправду прилетел. А мы-то все думали, девка то ли бредит, то ли выдумывает нелепицы. А оно вон как. И что, свамен, туфли и платье ей принесли, как она и хвастала всем?

Презренный заржал, но наткнувшись на мой взгляд, резко замолк.

— Да, туфли и платье, — спокойно ответил я. — Позовите её уже, наконец, я тороплюсь.

Тот, кто говорил со мной, бодро вскочил с места и поспешил вглубь деревни. Я же чувствовал себя неловко и даже больше, я испытывал давно позабытое чувство — стыд. Во-первых, за то, что пообещал и заставил ждать Нэву так долго. Во-вторых, за то, что из-за меня все вокруг думали, будто она сочиняет. И в третьих, если бы мне не нужно было к исходной точке я, наверное, даже и не вспомнил о своём обещании, а девчонка ждала бы.

Нэва в одной просторной сорочке летела бегом через всё поле, из-за хромоты казалось, словно она и вовсе скачет очень быстро на одно ноге. Я не ожидал, что она встретит меня с такой радостью.

— Приехал! — запыхавшись, на выдохе сказала она, затем ткнула в меня пальцем, повернулась к презренным, охранявшим вход: — Приехал! Я же говорила, он приедет.

— Я только передать, — я протянул через ворота пакеты.

Нэва рывком выхватила из рук разноцветный пакет поменьше, продолжая улыбаться и тяжело дышать. Осторожно заглянула в пакет, достала платье, туфли и, прижимая их к груди в безмолвной благодарности, не найдя слов, уставилась на меня.

— Дура девка, — сказал до этого всё время молчавший второй презренный, — нет бы, что полезного попросила, технику для земледелия, или вон ветряк для электричества, или на худой конец швейную машинку, а она ерунду бесполезную! Тьфу! И куда ты собралась это носить? По горам будешь скакать на каблуках или в лесу зверьё платьем своим удивлять? — мужик в сердцах сплюнул и с досадой отвернулся.

Нэва же будто и не слышала его. С горящими от восторга глазами она уже натягивала платье поверх ночной сорочки, крутила в руках ярко-красные туфли.

Я решил, что самое время уйти, поставил пакеты с продуктами у ворот, и только я повернулся, как Нэва, юркнув в щелку между ворот, выскочила.

— Свамен, — улыбаясь во весь рот, сказала она. — Помощь нужна?

— Нет, — усмехнулся я, — мне уже нужно возвращаться.

Нэва кивнула, прижала пакет с туфлями к груди:

— Спасибо, свамен. От всего сердца! Я никогда не забуду!

— Не за что, — улыбнулся я, затем подумав, добавил: — Если что-то ещё будет нужно, звони. У тебя ведь был телефон?

— Да у нас есть один на всю деревню. Лао Зуампакш нам давно его купил, что мы могли звонить, если появляются ракта или подходящие тамас. Я и правда смогу тебе звонить?

— Да, — кивнул я, — запиши номер.

— Я запомню, говори. У меня о-о-очень хорошая память, — гордо сказала Нэва и смешно постучала себя пальцем по лбу.

Я назвал номер, Нэва несколько раз торопливо повторила, кивнула:

— Всё! Запомнила!

— Хорошо, — рассмеялся я. — Только звони, если действительно нужно будет что-то важное, и еще, у меня будет к тебе небольшая просьба.

— Для тебя что угодно сделаю, свамен, — горячо сказала Нэва, снова меня рассмешив.

Я перешёл на шёпот:

— Если вдруг здесь на Южном утёсе увидишь что-нибудь подозрительное, тоже звони.

— А что именно подозрительное? — озадаченно спросила она.

— Что угодно. Меня интересует любое, что покажется тебе подозрительным.

— Ладно, хорошо, — медленно сказала Нэва, — если что-то увижу, сразу позвоню.

Затем она еще несколько раз повторила мой номер телефона и, попрощавшись, крепко прижимая к груди пакет с обновками, умчала домой.

Я же решил, что пора отправляться к исходной точке. Вот-вот должен наступить рассвет, и хотелось бы поскорее со всем этим покончить.

Возможно, уже сегодня я увижу сестёр. От этой мысли сердце радостно ёкнуло, но разум подсказывал, что пока ещё радоваться нечему. И, скорее всего. так просто спецслужбы мне их не отдадут.