— Мне нравится то, что между нами. Ты мной управляешь. Я тебе подчиняюсь. Я с самого начала знала, что твое сердце принадлежит другому.

— Откуда ты могла знать?

— Увидела это в твоих глазах.

Я прижался лбом к ее груди, выдыхая.

— Я должен с ним поговорить. Я должен был сказать о своих чувствах раньше… до того, как стало слишком поздно.

— Так поговори с ним, но знай, что бы ни случилось, — она провела рукой по моим волосам, — я здесь. С тобой. Всегда рядом. 

Хоуп

Мне хотелось уйти. Скрыться. Сбежать от кошмаров. От мыслей, которые я изо всех сил пыталась игнорировать. Боль. Агония. Все мои чувства отражались на Зандере. Моем бывшем. Мужчине, которого я когда-то любила. Которого я все еще люблю.

Как много раз человек может просить прощения? Не то чтобы мне вообще выпадал шанс попросить его у Зандера.

— Хоуп, прекрати себя изводить. Я тебя люблю, подруга, но так у тебя появятся морщины, и мне придется начать пить, — сказала Эмбри прошлой ночью. — Или заняться сексом. Сумасшедшим, умопомрачительным, плавящим трусики. — Она поиграла бровями, смеясь над собственной шуткой.

Алкоголь. Всю ночь я жаждала чуточку, хотя бы капельку. Чего угодно. Пива. Виски. Текилы. Даже вино бы подошло. Но я знала. Понимала, что одна капля разрушит меня. Отбросит меня к началу или того хуже. Убьет.

Алкоголь — это худший убийца. Война. Голод. Болезни. Больше всего несчастных случаев в мире произошло по вине алкоголя. Отчего же я так сильно его хотела? Почему нуждалась в нем больше всего? Как я могла позволить себе подсесть?

Зазвонил телефон, и я подпрыгнула на месте. Включила блютуз и посмотрела, кто звонит.

— Алло?

— Хоуп, ты где?

Я поморщилась от жесткого тона матери. Хуже, чем скрежет ногтей по доске для мела.

— Еду к Кейдену.

Я не видела причин лгать. Она все равно позвонит Кейдену и завалит его вопросами.

— Зачем? Ты с ним встречаешься? Я думала он гей.

Сделав глубокий вдох, я мысленно сосчитала до десяти, прежде чем ответить.

— Я еду к нему, потому что он помогает мне не свихнуться. Нет, я с ним не встречаюсь. Если бы встречалась — сказала бы. И нет, он не гей.

— Знаешь, съехав, ты стала такой неблагодарной. Отец страшно по тебе скучает.

— Точно, — протянула я, закатывая глаза. — Так же как и ты?

Когда она ничего не ответила, я ухмыльнулась.

— Тот мальчишка, Зандер, тоже там? — спросила она исполненным презрения тоном.

— Без понятия, — воскликнула я. — Мы не общались несколько лет, и он больше не мальчишка, мама. Он — мужчина. — И чертовски сексуальный, судя по тому, что я видела.

— Я не хочу, чтобы ты с ним общалась…

— Мне почти тридцать, — взорвалась я. — Ни ты, ни папа не контролируете меня больше. — Я резко выдохнула, пытаясь успокоить разбушевавшиеся нервы. — Послушай, я не знаю, зачем ты звонишь, мам, но мне нужно идти.

— Твой отец в больнице, — ее голос дрогнул. — У него был сердечный приступ.

Крепко сжав руль, я выругалась про себя.

— Он в порядке?

— Он хочет тебя увидеть, — прошептала она. А я представила, как она драматично прижимает руку ко лбу.

— Ладно. — Я въехала на подъездную дорожку дома Кейдена и потянулась к карандашу. Нахмурилась, глядя на свою дрожащую руку. Проигнорировав это, выхватила клочок бумаги из сумки. — Диктуй адрес.

Я записала название больницы, номер палаты и как долго он там останется, обещая приехать завтра. Мать, давя на жалость, пыталась заставить меня приехать сию же минуту. Но так как папа восстанавливался и чувствовал себя хорошо, я не видела в этом смысла.

Я любила своих родителей. Правда. Но я любила их больше, когда была ребенком. До того, как выросла и увидела все в истинном свете. Образ идеальных родителей растаял на глазах. Могло бы быть хуже. Я это понимала. Будучи религиозными, они желали все контролировать. У меня кончилось терпение и, став старше, я съехала.

На подъездной дорожке показался Кейден. Глядя на меня, он направился к крыльцу.

Выбравшись из машины, я с восхищением уставилась на огромное пространство перед собой.

— Меня все еще поражает, что ты строил этот дом, а никто и не догадывался.

Кейден кивнул. Я преодолела расстояние между нами, обняла его и позволила проводить себя в дом. Его темные волосы блестели в раннем утреннем свете, проникающем через окно веранды.

— Мне нужно было выбраться из города.

— Это ли настоящая причина? — спросила я, чувствуя, как сдавило грудь.