Шрифт:
Стучатся в чьё-то старое корыто.
И лампы на столбах качаются сердито,
И будут так качаться до утра.
К тебе прижмусь.
Скажу спокойной ночи.
Хоть быть спокойной ночь
Совсем не хочет.
Но я в твоё укутаюсь тепло.
И буду сладко спать,
Покамест утро
Меня разбудит
Пеленою мутной,
И моросью промозглой за стеклом.
Я завтра сяду в самолёт
Я завтра сяду в самолёт
И через два часа
Закончит дальний мой полёт
Бетона полоса.
Я выйду на родной асфальт,
Конечно, если жив
Не буду плакать это фальшь
Когда-то я здесь жил.
Когда-то встретил здесь жену
И сын родился здесь.
И думал – больше не вернусь.
Но вот он. Вот я весь.
Вот рядом сын, жена и дочь.
Вокруг родной язык.
А что там с неба? Боже! Дождь!!!
Я от него отвык.
И я снимаю свой берет,
И дождь ловлю лицом.
Я обещал не пожалеть,
Держаться молодцом…
Вернулся? – Нет.
Возврата нет
Всё новое давно
Туда, что бросил
Взять билет,
Наверно не дано.
Текут потоки на асфальт
Из капель дождевых
А я не плачу. Плакать – фальшь.
Дождь на щеке…
Увы.
Новогодний романс
Видел я как ветром быстрым,
Словно, был у бури праздник
Оборвало много листьев,
Календарных, жёлтых, красных.
Нежных рук прикосновенье,
Первый снег, и прожит год.
Новогоднее везенье,
Может, выберешь кого?
Ёлку мы искали долго
По базарам танцплощадок.
Чтоб зелёные иголки
Подарили нам пощаду.
Чтобы не листвой осенней
Обрывалось на асфальт
Новогоднее веселье,
Новогодний карнавал.
Вот, и нарядили ёлку
И в гирлянды, и в конфеты,
И зелёные иголки
Серебром фольги одеты,
Чтоб никто не догадался,
Не проведала молва
Новогоднего романса
Невесёлые слова.
Новогоднего романса
Невесёлые
слова.
Ты можешь меня перестать целовать
Ты можешь меня перестать целовать,
А разные глупости мне говорить.
Губами, в губах задержу я слова
Стратегией детской забавной игры.
Как бережно, древнюю вазу гончар,
Я тело твоё обнимаю за талию.
И так холодна ты, и так горяча
И я испугался,
Чтоб ты не растаяла.
А я поцелуями вымощу тьму,
Дрожа и немея от страха потери.
Тебя отпустив осторожно,
Возьму…
Возьму себе всё…
Что решишь мне доверить.
Сапожная лапа
С тех пор, когда топили углём,
А растапливали газетами и дровами,
В конце двора,
Набитые разным хламьём,
Стояли покосившиеся сараи.
И дома были тоже не ах.
Подвалы да крыши, капающие как небо.
Но место ценилось в этих домах,
И лишних вещей в них не было.
И раз дома теперь топят газом,
Сараи заполнялись вещами:
Примус, картина с коровами, тазик…
И полка, с консервированными овощами.
В моём был старый кухонный стол,
И старая, чёрная, настольная лампа.
И с кончиной деда потерявшая толк
Чугунная сапожная лапа.
В столе хранил я свои секреты.
В доме негде, там места нет.
А здесь, ну буржуйский почти кабинет.
Вот только жалко, что не было света.
Да и зачем он, в тот самый час,
Когда звездное небо ночью.
А приспичит, так есть свеча.
Разве, дорого это очень?
А когда свеча догорит,
Жжёшь фитиль, что из банки с маслом.
И рифмуй себе до зари,