– Вовсе нет. Это старинный купеческий род, произошел от знаменитого предка, который производил еще во времена Александра I молотый желудевый кофе. Между прочим, очень полезный для здоровья. И если быть совсем точным, то фамилия правильно произносится Жёлудягин. Один из отпрысков купца переехал во Францию, и там его стали звать Лудягин, поскольку «жё» по-французски – это «я», т. е. «Жё Лудягин» – «Я Лудягин». Позднее, произошла еще одна трансформация фамилии и сейчас это название известнейшей французской косметической фирмы «Loudagger». Она производитель кремов на основе флавоноидов и кверцетинов дубовой коры.

– Что у нас сегодня с «поесть»? – пытливо посмотрела на детектива секретарша. – Ты, вроде, обещала принести? А то я намедни и в «Глодус» за продуктами не съездила.

– Вчера совершенно зашилась, – соврала Шумкова.

Альбина, которая, действительно, иногда в охотку готовила с вечера какую-нибудь вкуснятинку на двоих, в этот раз, после покушения, была просто физически не в силах взять в руки шумовку. Да и не станешь же рассказывать мнительной женщине о нападении в лифте, а также почти бессонной ночи.

– И я тоже ничего съестного не взяла, – потупилась Валентина.

– Придумаем что-либо, не впервой.

– А если заказать пиццу? – умоляюще посмотрела Трескова на хозяйку агентства.

– Прекрасная мысль! – одобрила инициативу секретарши детектив.

Валентина шустро позвонила по номеру с визитки в «Ялуторию».

– Скоро еда прибудет, а я пока к соседям сбегаю, – предупредила женщина Альбину. – Обещали мне презентовать тибикос – «морской рис» для приготовления тонизирующего напитка из сахарного сиропа.

…Через сорок минут в двери офиса раздался долгожданный звонок. На дисплее видеодомофона и одновременно смартфона отобразилось уставшее лицо разносчика плоских коробок с «итальянским умопомрачильством».

– Проходите, – пригласила молодого человека детектив.

Альбина взяла в руки квадратную упаковку, и в это самое время разносчик резко выбросил вперед руку и брызнул в глаза Альбины какой-то жуткой гадостью.

Детектив сориентировалась молниеносно, но часть аэрозоля всё-таки попала на ресницы: жгучая боль пронзила мозг.

Воспользовавшись секундным замешательством, преступник вытащил из кармана нож, намереваясь вонзить его в тело Шумковой, и… с грохотом завалился на плиточный пол.

Это Валентина, случайно появившаяся на пороге, огрела злодея по голове трехлитровой банкой с морским рисом. Банка, естественно, вдребезги, а «рис» и вода превратились в большую лужу на полу.

Когда Альбина приоткрыла правый глаз – он меньше пострадал, от аэрозоля – нападавший уже бездыханно лежал лицом вниз на полу, и кровь струйкой текла и по его затылку.

– Ты, случаем, не убила его?!

– Не болтай! Быстро промывать глаза! – гаркнула Валентина и понеслась к кулеру.

Через несколько мгновений она уже обильно поливала холодной водой лицо своей начальницы.

– Жжет сильно, – простонала Шумкова. – Надо использовать слабый раствор пищевой соды.

– Есть, есть сода! – обрадовалась секретарша и кинулась к шкафчику с посудой. – Я ей частенько оттираю чайные чашки от коричневого налета.

– Так легче? – участливо удостоверилась она через минуту.

– Угу… Терпимо, – выдохнула Альбина.

Совместными усилиями полуослепшей Шумковой и Валентины чуть живого злодея удалось схомутать скотчем, после чего детектив набрала Арнольда.

Тот не заставил себя долго ждать.

Расспросив о нападении, Желудягин увез задержанного в отделение.

– Вчера убийца в лифте, сегодня бандит с ножом, не слишком ли много совпадений? – проворчал напоследок приятель Альбины.

Девушка промолчала, следовало быстро промыть глаза водой и прокапать, например, альбуцид.

…Когда Арнольд вновь объявился на работе, сотрудники уже пристально изучали присланный еще до обеда рисунок Шумковой.

Начальник отдела бегло взглянул на распечатку:

– Да тут и думать нечего, великолепное сходство! Это Бункер, бывший сокамерник Васьки Клеста. По паспорту Борис Уньков. Согласно моим агентурным данным, он сейчас нычится у своего кореша по последней отсидке на Вокзальной, в седьмом микрорайоне. Там двухэтажные дома, построенные еще пленными немцами после войны. Долгое время место считалось самым криминальным в Одинцово.