– И тем не менее, я хочу разобраться. Мне надо поговорить хотя бы с одним солдатом, служившим под его началом. Ты не знаешь никого, кто живет неподалеку?

Чик задумался, потом кивнул:

– Хэни Смит, цветной. Он работает в Майами, вывозит отбросы на большом грузовике. В прошлом году я на него наткнулся. Я-то его не помнил, но он сам меня узнал. Настоял, чтобы я зашел к нему домой в Вест Майами выпить за старые времена. Когда он был в полку, он был хорошим солдатом. Сейчас я припоминаю, что он как-то не отреагировал, когда я заговорил о подвиге Митча и его медали. Только кивнул и заметил, что это было здорово для полка, затем переменил тему разговора...

Чик почесал затылок.

– Ну, не знаю. Возможно, ты в чем-то и прав. Я не думаю, что полковник одобрил бы, но тебе стоит поговорить со Смитом. Ты найдешь его очень быстро.

Через час моя машина уже ехала по цветному гетто Бест Майами. Часы показывали 21... Мы с Чиком проглотили по булочке с рубленым бифштексом, потом он поехал на какое-то свидание, которое подозрительно часто именовал "деловым", затем я вернулся в свою двухкомнатную квартирку, уложил чемодан для поездки в Сирль и решил, что у меня есть еще время заехать в Майами и попытаться найти Смита.

Вечер был жарким и душным. Приехав в Майами, я остановил свою машину на углу и промаршировал под любопытными взглядами к обветшалому бунгало по правой стороне.

В качалке сидела огромная толстая женщина, уставившись глазами в одну точку. На ее голове был сооружен тюрбан из ярко-красного платка, одета она была в цветастое платье, полинявшее от многочисленных стирок. Ее маленькие глаза переместились на меня, когда я вышел из машины, толчком отворил калитку садика и пошел к веранде. Я не сомневался, что глаза всех людей, сидевших на других верандах, смотрели на меня.

– Миссис Смит? – спросил я, остановившись перед толстухой.

Теперь я мог определить, что ей было около пятидесяти. Ее широкая, черная физиономия имела то решительное выражение, которое характерно для женщины, всю жизнь старающейся "жить не хуже других" и не желающей примириться с тем фактом, что это неосуществимая мечта.

Она слегка наклонила голову.

– Да, это я.

– Мистер Смит дома?

– Зачем вам нужен мой муж? Если вы что-то продаете, можете нас не беспокоить. Деньгами распоряжаюсь я, у меня нет лишних, чтобы потратить их на какую-нибудь ерунду.

В проеме двери появился высокий широкоплечий негр. На нем была надета белая чистая рубаха и джинсы. Его коротко подстриженные волосы во многих местах были тронуты сединой. Налитые кровью черные глаза смотрели внимательно, но когда широкие губы раздвинулись в широкой улыбке, обнажив белые зубы, его физиономия стала необычайно дружелюбной.

– Чего вы хотите, мистер? – спросил он низким очень приятным голосом.

– Мистер Смит?

– Правильно... Это я.

– Мистер Смит, надеюсь, я вас не очень сильно оторву от дел. Чик Барли сказал, что вы, возможно, обрадуетесь моему визиту.

Его улыбка стала шире.

– Мистер Барли замечательный человек, конечно, я всегда счастлив с другом мистера Барли встретиться.

Он шагнул вперед и протянул руку, которую я с удовольствием пожал.

– Дирк Уоллес, – представился я, – работаю у полковника Пармелла.

Он снова улыбнулся.

– Другой великий человек. Входите же, мистер Уоллес. Наши соседи излишне любопытны. Давайте выпьем.

– Хэни! – резким голосом крикнула его жена. – Осторожнее с выпивкой.

– Успокойся, Ханна, – сказал он, ласково улыбаясь женщине. – Немножко виски не повредит хорошим друзьям.

Он провел меня в небольшую комнату. Обстановка была самая простая: два кресла, три стула, стол.

– Садитесь, мистер Уоллес.

Смит указал на одно из кресел.

– Что вы скажете в отношении скотча?

– Что ж, прекрасно.

Пока он отсутствовал, я осмотрелся. На стене висел его портрет в солдатской форме, его свадебная фотография и портреты двух забавных детей. Смит вернулся с двумя стаканчиками, в которых постукивали кусочки льда.

– Как поживает мистер Барли? – спросил он, протягивая мне один из стаканов. – Я давненько его не видел.

– Хорошо, спасибо. Он передает вам свои наилучшие пожелания.

Смит заулыбался и сел напротив меня.

– Знаете, мистер Уоллес, мы, солдаты, не слишком-то любили наше начальство, но мистер Барли был совсем не таким, как остальные. Он не забывал о нас, когда мы были на передовой. Заботился о нас. И мы его очень любили.

Он поднял свой стакан и отсалютовал мне. Мы выпили. Скотч чуть не содрал кожу у меня с гортани.

Смит внимательно смотрел на меня.

– Чуточку слишком крепкий, да? – спросил он, заметив, что у меня выступили слезы на глазах. – Мы, старые солдаты, любим такой ликер.