Ну, сейчас начнется.

Началось не сейчас, а сейчас же — стоило мне шагнуть за порог.

— Керри… — от стены справа отделилась высокая тень и поплыла мне наперерез. — Ну что? Получилось?

— Да-да, девочка моя, — вторила ей другая, поменьше и покруглее, атакуя меня слева. — Как все прошло? Элементаль у тебя?

Так и знала, что они здесь. Караулят.

— Саламандры нет. Ритуал сорвался. Завтра все расскажу, — произнесла на выдохе и рванула вперед — если слово «рванула» вообще уместно в моем состоянии, — торопясь поскорее сбежать и увильнуть от расспросов. Но не забывая при этом прислушиваться и внимательно смотреть по сторонам, чтобы не нарваться на дежурных.

— Керрис Аркентар, — шипели мне вслед. Гневно, воинственно и немного обиженно.

Но я даже не обернулась.

Видимо, лимит моих злоключений на сегодняшнюю ночь оказался исчерпан. Мне удалось оторваться от преследователей, незаметно добраться до комнаты и даже не потревожить соседку, которая обычно просыпалась от малейшего шума.

Ощупью прокралась к своей кровати, скинула платье и скользнула под одеяло.

На сегодня все, теперь спать.

Несмотря на все усилия, заснуть сразу не удалось. Я даже саламандр начала считать, обычно это сразу же помогало. А сейчас огненные элементали бодро проносились передо мной по-военному ровным строем. Скалились, строили рожи, разбрасывали во все стороны искры, еще и хвостом на прощание махали. Так вызывающе, что не оставалось никаких сомнений — издеваются.

Иногда, правда, саламандры внезапно пропадали, но от этого становилось только хуже. Из клубов густого сизого тумана выплывала внушительная фигура моего ночного «попаданца». Демон сурово грозил пальцем с длинным заостренным когтем и, нагло усмехаясь, тянул одно и то же слово: «Должо-о-ок». А в конце еще и добавлял:

— За то, куда ты меня потом выкинула, вовек не расплатишься… Недоучка.

В общем, проворочалась я почти до самого рассвета и задремала только под утро, чтобы буквально через несколько часов подскочить от громкого:

— Керри, вставай.

Тина…

Нет, я, конечно, очень люблю свою соседку и благодарна ей за многое, но только не сейчас.

В данную минуту ни любви, ни тем более благодарности во мне и близко не было. Места просто не нашлось. Все вытеснило желание выспаться и придушить любого, кто встанет между мной и подушкой. Поэтому я не стала отвечать —молча упала назад, натянула одеяло на голову и затихла.

Но мой намек, жирный такой, откровенный, не поняли.

— Кер, — не отставала подруга. — Ну сколько можно? Поднимайся. Завтрак проспишь.

— Не хочу подниматься. Хочу проспать.

Я немного спустила одеяло и приоткрыла глаза, вернее, один глаз. Второй не желал открываться. Принципиально.

— Тинусь, не дай погибнуть во цвете лет, захвати из столовой булочку и еще что-нибудь на твое усмотрение. Мне самой не доползти.

И снова нырнула в теплую пушистую колыбель.

— Значит, не пойдешь на завтрак? — раздалось над головой.

Вот ведь зануда.

— Нет, — пробормотала, не вылезая из своего кокона и медленно погружаясь в блаженную дремоту.

— Точно?

— Угу…

— Точно-точно?

— Кто-то слишком много говорит, — не выдержала я. — И не дает соседке спать.

— Да? А мне кажется, кто-то слишком долго по ночам где-то бродит, а потом вздыхает и бормочет ругательства до утра. Потому и не высыпается, — парировала подруга. — Ладно оставайся. И на булочку можешь рассчитывать. Так и быть, принесу. А вот отоспаться даже не мечтай — не получится. Тут, знаешь ли, уже с утра пораньше проверяли, чем ты занимаешься, чуть из стены от любопытства не выпали. Бдят. Наверняка, поджидают, пока я уйду…

Что?

— Тин, подожди. Я с тобой.

Сон как рукой сняло. Я откинула одеяло и уставилась в смеющиеся глаза Овентины.

— Внезапный приступ голода? — участливо поинтересовалась она.

— Не то слово. Я вдруг осознала, что, если немедленно не поем, умру на месте, — закивала я и принялась торопливо собираться.

Да я не только сном, чем угодно готова пожертвовать, только бы не оставаться сейчас в комнате одной.

Собиралась я быстро, как только могла, опасаясь, что Тине надоест памятником немому укору стоять у двери, и она уйдет без меня, но все равно в столовую мы пришли последними. Подруги уже были на месте — как обычно, за третьим у окна столом — и сверлили нас мрачными, почти кровожадными взглядами.

— Доброе утро.

Овентина быстро скользнула на свободный стул.

— Если оно вообще доброе, — тоскливо прибавила я, опускаясь рядом. — В чем я лично сомневаюсь.

Зловещая тишина, которой нас встретили, тут же разлетелась вдребезги. Свежие новости из жизни подруги — за них можно простить, что угодно, в том числе и опоздание на завтрак.

— Тин, — мгновенно подобралась Майка. — Что это с ней, а? Ну-ка, быстро признавайтесь, что у вас ночью случилось? Или не ночью? О чем мы еще не знаем?