– Я поинтересуюсь мнением инструкторов. Разрешите идти?

На улице довольно прохладно, но погода очень тихая. Добрались до расположения довольно быстро. Было 19:30. Дмитрий собрал своих «инструкторов» и объявил приказ о высадке. Затем передал слова Эйзенхауэра, что группа инструкторов свою задачу выполнила и имеет полное право вылететь домой.

– Есть один вопрос, товарищ командир! – спросил Саша Мальцев.

– Говори, Саша.

– Я там был, у немцев в четыре – смена… Тихо – не получится, товарищ полковник.

– В отчетах об этом написано, старшина?

– Конечно!

– Нас к планированию не допустили…

– Мужиков положат, надо идти после смены и снимать их по-тихому.

– Что предлагаешь?

– Нас здесь на четыре полных группы. По одной на точку. Объясните это американцам.

– А как остальные? Подчеркиваю, мы свою работу практически выполнили. Есть, правда, один пунктик…

– Дмитрий Васильевич! – подал голос капитан Никонов. Он все это время ходил в форме капитана американской армии, отпустил модные здесь тонкие усики, единственный из всех нашел какую-то тетку, у которой задерживался, в том числе и до утра. У остальных с этим вопросом было туго: мужчин на острове было гораздо больше, чем женщин, а английские девушки, несмотря на внешнюю приветливость, вовсе не стремились к контактам с иностранцами, тем более плохо говорящими на английском.

– Слушаю!

– Не надо ни о каком пунктике, товарищ подполковник. Группа задачу выполнила. У меня четкие указания на этот счет.

– То, что ты такой же переводчик, как я – папуас, было давно понятно, но есть вероятность срыва операции. В этом случае все автоматически повесят на нас. А я имею приказ: переместиться, подготовить и обеспечить высадку. Последний пункт под большим сомнением. К тому же сзади будет болтаться батальон коммандос, способный выкинуть злую шутку. У тебя связь есть? Надо запросить «добро»! Но перед этим я хочу знать мнение остальных.

Все молчали. Потом самый пожилой, Макс Грейхсвитц, ему было тридцать шесть, сказал:

– Надо идти, дров могут наломать. Салажата еще совсем.

– Понятно. Так есть связь, капитан?

Никонов обвел глазами всех, покачал головой, снял трубку телефона и назвал номер. Дмитрий еще не говорил по-английски, но понимал уже прилично:

– Дорогая, это я!.. И тебя целую… Тут у нас есть повод посетить «Дэ ля Пляж ду Пари». Ребята хотят отметить успешное завершение работ. Узнай, есть ли там свободные места, и можно ли заказать столики на всех, в том числе кого учили!… Да-да-да! Я перезвоню! – он положил трубку и взглянул на часы. – Ждем.

– Начинайте готовить подразделения и сами готовьтесь. Разойдись.

Они остались вдвоем с Никоновым. Матвеев про себя посмеивался: выяснилась причина такого успеха Василия у британских женщин!

– Так ты будешь передавать командование О’Дерби?

– Сам сказал, ждем. Сумятицу, в случае отказа, будем вносить на построении перед погрузкой.

– Ну, ладно.

Через тридцать минут его приятельница сообщила, что ресторан согласен предоставить полностью зал на вечер послезавтра, просят внести залог.

– Лично тебе и мне, Дмитрий, высаживаться запретили. На нас – общее руководство.

– По коням! Пошел одеваться, через семь минут жди меня у машины.

– Есть!

«Виллис» рванулся к штабу Эйзенхауэра. Дмитрий был уже в камуфлированном комбинезоне-«лешаке», со снайперской винтовкой. При нем, как всегда, неизменный Макс с радиостанцией. Рядом сидел Василий, у которого с обеих сторон корпуса висело по пистолету. Дмитрию пришлось предъявлять пропуск, так как его не узнали в непривычной форме.

– В полной боевой? Я вижу, что решили ваши инструкторы! – протянул руку генерал. Дмитрий снял мохнатую перчатку, пожал руку и попросил аудиенции.

– Ваш инструктор не учел разницы во времени в один час. Но значит, ответственно подходит к делу. Так что решили? – ответил на замечания Эйзенхауэр.

– Четыре группы высадятся раньше, в том месте, где высаживалась группа Мальцева, обеспечат тишину при высадке и возьмут под контроль батарею, которая может стрелять по пляжу. Они же обеспечат корректировку огня и наведение авиации на узлы сопротивления.

– Покажите на карте.

Дмитрий показал.

– А если прошумят?

– Позиция позволяет держать круговую оборону в течение тридцати минут, до часа. Отвлечет внимание от высадки батальона.

– Хорошо, у пятого причала стоят три сторожевых катера. Вот приказ. А вы сами?

– Пойду с О’Дерби. У него это первый бой.

– Действуйте, полковник. И готовьте место для медали Конгресса. Ходатайствует сам президент. – Генерал приложил руку к пилотке, украшенной четырьмя звездами.