Шрифт:
— Что вы предлагаете? — услышал Глебов его голос. Мужчина повернулся к окну спиной. Аккуратно, стараясь не шуметь, Алексей подтянулся и взобрался на балкон, затем, прижимаясь к стене, приблизился к окну.
— Павел Иванович [55] , у меня потрясающие замыслы! — услышал Алексей голос Азефа. — Мы разработаем для Боевой организации грандиозный план против Охранного отделения в Петербурге.
— Вы, в самом деле, считаете, что такое возможно? — усомнился его собеседник.
55
Прим. автора: Один из псевдонимов Б. В. Савинкова (1879, Харьков — 1925, Москва) — русского террориста, одного из лидеров партии эсеров, писателя.
— Конечно!
— Коль так, разъясните.
— План таков. Боевая группа должна будет в определенный час и день проникнуть в Охранное отделение. На каждом из участников дела будет начиненный динамитом пояс. Это даст им большую свободу действий и отвлечет подозрение, которое непременно вызвал бы сверток в руках каждого из них. По условному знаку бойцы одновременно должны будут взорвать себя и разрушить своим героическим поступком вековой оплот царизма.
— «Живые бомбы»?
— Это будет достойным акт деятельности нашей организации.
Собеседник Азефа сомневался. Некоторое время он молчал.
— Все это слишком. Погибнет много наших товарищей, — сказал он наконец. — Нет, Валентин Кузьмич [56] , я с вами не согласен. По крайней мере, на данный период, пока готовится покушение.
Он развернулся и, закрыв форточку, отошел от окна. Глебов свободно вздохнул — еще немного и возможно «Павел Иванович» заметил бы его. Алексей придвинулся поближе к окну, но господа в эту минуту уже покидали комнату.
56
Прим. автора: Один из партийных псевдонимов Е. Ф. Азефа.
Глебов тем же путем вернулся назад в квартирку этажом ниже. Он основательно замерз, пока находился вне помещения. Плеснув коньяк в бокал, он сделал пару глотков. Горячительная жидкость обожгла горло и теплой жгучей волной прошла по пищеводу к желудку. Осторожно выглянув в коридор и, убедившись, что его никто не заметит, он покинул чужую квартиру.
Алексей узнал очень многое, и многое нужно было еще обдумать.
«Итак, — думал Глебов, сидя в экипаже, катившемся по улицам Парижа, — во-первых, я нашел Валентина. Черте что, но Валентин и Азеф это один и тот же человек. Неужели никто не замечает очевидного?»
Алексей вынул папиросу и закурил.
«Во-вторых, Азеф замыслил грандиозный план — совершить террористический акт в самом Департаменте полиции. Зачем такой неоправданный риск? Или оправданный?» — Алексей нахмурился. — «В России нарастает революция. Неужели Азеф предполагает, что триумф революции вполне возможен? И тогда, при новом режиме, разоблачение будет почти неизбежно. Неужели единственное спасение он видит в уничтожении всех следов и живых свидетелей своего предательства? Громадные здания, хранящие документы политического сыска, вместе с его обитателями должны быть уничтожены, дабы похоронить личную тайну Азефа».
Экипаж остановился возле гостиницы, Алексей расплатился с извозчиком и направился в номер.
«В-третьих, есть некий Павел Иванович, участвующий в подготовке покушения. Вопрос: кем оно будет совершено, где и на кого?»
Малышев, несколько часов потративший на поиски Глебова, нашел его в боксерском клубе. Алексей ритмично боксировал на ринге со спарринг-партнером [57] . Физические упражнения помогали не только вернуть тонус мышц, но и привести мысли в порядок. То, что произошло на крыше, не должно больше повториться.
57
Спарринг-партнер — соперник в тренировочных состязаниях.
Малышев, олицетворяя собой тихую угрозу, перелез через натянутый канат и одним взглядом заставил партнера Глебова по спаррингу удалиться.
Чудеснейшим образом они остались в помещении один на один. Малышев повернулся к Глебову.
Алексей усмехнулся:
— Побоксируем?
— Что ты здесь делаешь? — с тихой угрозой в голосе произнес Малышев.
— Разве не видно?
— Не играй со мной, Глебов. Ты прибыл сюда по делу и времени у тебя очень мало. Развлекаться будешь, когда выполнишь работу. Тебе ясно?
Глебов хмыкнул и с пренебрежением отвернулся. Малышев без раздумий, вынул из-за пазухи револьвер и наставил на своего «подопечного». Алексей обернулся.
— Ты слышал, что я сказал? — Сыщик был настроен весьма решительно.
Глаза Глебова на мгновение яростно вспыхнули, но затем он вновь усмехнулся:
— Зачем же так нервничать?
— Я задал вопрос!
Алексей снял боксерские перчатки:
— Я не делаю ничего того, что тем или иным образом не касается дела. Теперь понятно?