За спиной полыхнула яркая синяя вспышка, но выстрелов не последовало, слышен был лишь шум дождя и какие-то неясные шорохи в ангаре.

— Вставай, Еруслан-воин, все уже, — неслышно подошедший Далин наклонился, чтобы помочь мне встать, — Арчи там всех победил, пойдем хоть посмотрим кого именно.

Мне осталось только выматериться вполголоса и подниматься, от стыда не глядя на гнома, разряжавшего двустволку. Чувствовал я себя после всего как описавшийся пудель.

— Сейчас всех желающих подождем и пойдем, — добавил Далин спокойно, — не спеши.

Слева по полосе мчался «Козел» охраны с дежурным тревожным нарядом, а справа из начавшегося от нас ряда однотипных ангаров повылазили на вспышку и звук самые бдительные из соседей. Пока подмога спешила на помощь, я успел снять рюкзак, вымыть руки в луже, в которой только что лежал и принять более-менее бравый вид. Потом вопросительно посмотрел на Арчи, который заговорщицки подмигнул мне в ответ и потащил свой рюкзак в сторону, чтоб не путался под ногами.

Подлетевший тарантас охраны с визгом затормозил, чудом не врезавшись в угол ангара, и из него споро высыпались пятеро служивых с оружием наизготовку. Последним неспешно выбрался старший смены, Сан Саныч, солидный крепкий мужик лет пятидесяти, которого я немного знал через дружившего с ним Далина и с раздражением пхнул кулаком молодого водилу в загривок.

— Куда ты летишь, зараза заполошная, — пробасил он в лицо обернувшемуся подчиненному, — машину разбить хочешь? И ты еще прямо внутрь заехал бы, дубина стоеросовая.

Грамотно рассредоточившиеся бойцы с одобрением внимали начальнику, устроившему незапланированный втык водиле. Мы тоже никуда не спешили, ибо Сан Саныч был в большом авторитете у всего аэропортовского народа, и всегда знал, что делает. Я посмотрел на расслабленную охрану, на улыбавшихся Далина с Арчи и понял, что ничего серьезного не случилось, просто все в курсе чего-то, а я пока нет.

— Но, дядя, тревога же, — проблеял оказавшийся племянником старшого водитель, — я думал…

— Это я думал, что от тебя вреда не будет, если за руль сядешь, — не унимался и заводился со злостью по нарастающей Саныч, — угораздило же меня, ей богу. Два года ты тут уже терся в разнорабочих, первый день у тебя на работе в охране, и такой залет. Ты не думать, ты знать точно должен, что делаешь. А ты ведь даже наставление не открывал, где все для таких дураков разжевано, все твои действия! И какого хрена ты, чучело, выперся из машины, а? И карабин твой служебный где, обморок, почему ты с револьвером сюда выполз? Ты ведь зачет мне завтра сдать должен, распросукин кот!

Водила стоял, привычно повесив голову, не делая попытки оправдаться, и чуть успокоившийся Саныч вдруг передразнил видимо свой недавний с племянником разговор: — Учишь, Антоша? — Учу, Сан Саныч! Тьфу, чтоб тебя!

— Да ладно тебе, старшой, — Далину видимо надоело торчать под дождем, — все такими были. Без нас его дрючить будешь. Заходите уже.

— А и действительно, — пришедший в себя Саныч подал знак вперед своим бойцам, — раньше надо было. Не поверишь, Далин, перед мужиками стыдно, и сделать с ним ничего не могу. Чуть прижму — он мамке, то бишь сестре моей жалуется, сестра — бабке, а уж бабуле моей, карге старой, только повод дай. Замордовали вконец родственнички.

— Сам виноват, — буркнул без всякого сочувствия гном, — развел тут…Страдай теперь.

— Ну спасибо, гноме, — недовольный Сан Саныч тяжелым взглядом заставил Антошу поежиться, — душевный ты, гм… человек.

Пока эти двое мило беседовали, я себя ущипнул, чтобы убедиться в реальности происходящего. Была тревога, при этом кто-то левый в данный момент точно находится внутри ангара, а все расслабленно стоят и ждут, когда же наш мех и их начсмены наговорятся. Арчи, видимо, тоже уже все это надоело, поэтому он, шепнув мне: — Стой здесь, мы быстро, — и подав знак следовать за ним троим свободным бойцам, зашел в дверь.

Мне пришлось стоять рядом с Антошей и делать вид, что все в порядке и ничего удивительного не происходит. Я нацепил на лицо деловое выражение, с глубокой укоризной покосился на племянника Саныча, который даже не заметил моих педагогических усилий, и приготовился слушать их треп дальше. Далин посмотрел на меня и расхохотался: — Даже не думай делать вид, что тебе интересно, Артем. Иди уже, все нормально. Просто мне и Санычу внутрь заходить пока нежелательно, а то придется репрессиями заняться.

Я не стал заставлять себя уговаривать и, подхватив рюкзак, пошел к дверям, понадеявшись на его слова. Но действительность превзошла мои ожидания, нормального внутри ангара было мало. Первое, что бросилось в глаза — это не то что можно было бы назвать беспорядком, а какой-то дикий разгром внутри. Причем очень странный, как будто у нас устроили грандиозную драку тысяча кошек одновременно. Крупные вещи стояли на своих местах, но выглядели какими-то подранными, крови не видно, а среди мелких клочков упаковочной бумаги и обрывков тряпок, разбросанных по полу, осторожно бродила охрана, стараясь не наступить на что-то и чего-то выискивая. Руководил поисками Арчи, который сразу же дал мне знак стоять на месте.