Я замесила творожное тесто на сырники и принялась их выпекать, попутно глотая слюни. Желудок голодно урчал, требуя еды. Я не стала ждать, пока остынет хотя бы один сырник и откусила его ещё тёплым.

— М-м-м… — не смогла сдержать стона.

— Налей мне чаю, — послышался за моей спиной голос Мурата Сабитовича.

Я обернулась и встретилась взглядом с дедом Русланом. На мгновение я замерла без движения, поняв, что не знаю, как вести себя с ним.

— Напугал? — усмехнулся дед, усевшись за стол. — Хочу проверить, так ли вкусны твои сырники, как кажется со стороны.

Я опомнилась. Улыбнулась деду и налила ему чаю, поставила на стол тарелку с сырниками.

— Сметану или джем? — спросила я, открыв холодильник.

Потом смутилась, что хозяйничаю в чужом доме. Дед весело рассмеялся.

— Поздно стесняться, кызым. Давай мне сметану и сахар.

Я поставила перед дедом и то, и другое, вернулась к сковородке, переворачивая сырники деревянной лопаткой. Через некоторое время я услышала:

— Вкусно.

Скупо и всего одно слово. Но лучше уж одно слово, чем десяток сюсюканий и льстивых, но фальшивых улыбок.

— Вчера вечером я говорил о тебе с Русланом, — неожиданно заявил дед.

— Вот как? — напряглась я.

— Да. История ваша, конечно, занимательная. Но только я своего внука вот с такого возраста знаю, — дед показал рукой на уровне сиденья стула. — Поэтому удивлён, что Руслан изменился. В хорошую сторону или в плохую, судить рано.

Дед пожевал губами, опять начал уплетать сырники, делая это нарочно медленно. Словно испытывал моё терпение.

— Надеюсь, позорить семью Алмазовых так, как это сделала Альбина, ты не станешь.

Я дожарила сырники и присела рядом с дедом. Что ж, хоть в чём-то я могу быть откровенной и не лгать.

— Руслан не рассказывал мне об этой истории. По его поведению я догадывалась, что в прошлом что-то случилось. Но Руслан не говорил прямо.

— А ты спрашивала? — зыркнул на меня дед.

Ответить или нет? Что, если отвечу «не спрашивала» — и прогорю. Отвечу «спрашивала» — опять прогорю. Эх, была не была!

— Спрашивала, но не наседала, требуя немедленный ответ, — выкрутилась я. — Ждала, пока сам расскажет.

— Да? — скептически ухмыльнулся дед. — А почему не рассказывал? Не доверяет, что ли?

— Об этом лучше спросить у Руслана, — улыбнулась вредному деду, подлив чая в опустевшую пиалу. — Я думаю, он не хотел выглядеть глупо в моих глазах. По мнению Руслана, его выставили дураком. Кому из нас нравится быть в этой роли?

— Якшы, — кивнул дед. — Никому не нравится быть дураком. Особенно, когда тебе семьдесят пять. Иншалла!

Я не совсем поняла, к чему были сказаны последние слова. Но дед поблагодарил за чай и вышел. Кажется, я справилась. Хотелось бы в это верить!

Алмазов проснулся только через часа полтора. К тому времени почти все домочадцы были на ногах. После лёгкого завтрака, затянувшегося на целый час, Руслан извинился перед родными и заявил о необходимости уехать. Родственники разохались и принялись наседать на Алмазова со всех сторон. На мгновение мне показалось, что он дрогнет под их напором и решит остаться. Но босс проявил алмазную твёрдость характера.

— Свобода попугаям! — пошутила я, едва внедорожник босса выехал за пределы элитного посёлка.

— Рано радуешься, Ева. Нас обязательно навестят, — вздохнул босс. — Так что не расслабляйся.

— Я и не напрягаюсь, Рус.

Я решила не препираться с боссом и с волнением думала о том, что завтра обращусь в женскую консультацию по поводу беременности.

Но следующий день принёс не только этот сюрприз.

***

— Нет.

— Да.

— Нет!

Этот очень содержательный диалог я вела уже несколько минут.

Руслан был категорически против того, чтобы я возвращалась к работе. После его очередного «нет» я сдалась. Села на стул и растёрла ноющие виски.

— Из-за тебя у меня разболелась голова. Давай ещё раз с самого начала — почему нет?

— Я должен показать родне, что готов к созданию семьи и ограждаю невесту, то есть тебя, от стрессов. Ты не обязана трудиться.

— Да. Но ты забываешь об одной крошечной детали, Рус. По мнению большинства твоих родственников, пусть они и не сказали об этом вслух, я — охотница за твоими миллионами. Если я не буду работать, они решат, что я села тебе на шею.

— Ты на неё не села, а вцепилась акульими зубками, — подмигнул Руслан.